Трон низвергнут давно.
Он ржавеет в дождях и закатах
В самом дальнем углу
самой грязной из свалок веков.
Только совесть моя
и чувства все в старых заплатах,
И морщинисто сердце,
словно руки седых стариков.
Стоном стон усмирен.
Как ребенок к игрушке блестящей
Я тянусь по утрам
к новым вздохам, делам и словам,
И стремление жить
несерьезным порывом звенящим
Проста так никогда
ни за что никому не отдам.
Спите мысли мои:
не настала пора пробуждений,
Не взошло ваше солнце
над еще не согретой землей.
Я не близок делам
и далек от великих стремлений
Перестроить себя,
а затем и планету собой.
Спите руки мои:
ваши пальцы устали в безделье.
Реки слез холодят
перламутровый отблеск лица.
Нет, еще не настала
святая пора новоселий,
Нет еще не убрали
вышибал от ворот и крыльца.
Ночь светило рожает
одиноко, с трудом и со стоном,
И болезненно кровью
заливает синюшность небес.
Я один на один
перед старым заржавленным троном,
Где на спинке его,
усмехаясь кривляется бес.
|
|