1
Оранжевые облака
На тверди серого неба…
Стремится домыслить строка
Того, кто со мною не был,
Дослышать распевочный шаг
Того, кто незримо рядом
Быть мог, попадая впросак
Под их огнеметным взглядом.
Чернилами вечная кровь
Пульсирует в организмах,
Кипя воплощением слов
Оранжевого лиризма.
2
Небо нежит облаками.
День – к исходу. Впору мне
Искрометными стихами
Зарекаться при луне
От болезней и сиротства.
Но не смею. Видит Бог,
Как в октябрьском юродстве
Поглядел наискосок
Угол типового дома,
Освещенный золотым
Импульсом скупой истомы
По посланьям заказным
В клетках выжатой планеты.
Что ни шорох – то сигнал
Скоростной кончины лета.
Мир истерзан. Мир устал.
Я иду под облаками,
Под оранжевым сукном,
Прохудившимся местами.
Мыслю только об одном:
Как бы в цокоте ответов
На застойные тире
Морщась, вбрызгивалось лето
Нотой соль на ноту ре
И ютилось там мажором
Из последних сил, визжа,
Цепенея под забором,
Обрываясь и дрожа.
Где бы ни был ты – живи,
Дни дрожащие лови.
3
Каблуком в фольге асфальта
На мгновенье утоплюсь.
Но воспряну и очнусь
В облаков литом оскале.
В пенной ватности несложно
Мыслей пасмурный разброд
Замесить наоборот
И вливанием подкожным
Синей свежести простора
Завершить уютный день.
Кинет взгляд сомненья тень
В россыпь головных уборов.
Здесь в покое я. Сопрано
Белых ангелов висит,
Разряженностью звенит.
Состояние -- престранно.
4
Розовый вечер настанет,
Спешно срастется с тоской.
Что мы теряли с тобой
В острые миги скитаний?
Чем дорожили сполна,
Цепи меняя на сказку?
Пили зачем для острастки
Чаши сухого вина?
Пьяная болью страна
Грустно кишит подо мною.
Там мы страдали с тобою.
Там не слышна тишина
Шепотом капель на ветках
Хвойных растений. Бурлит
Нор плесневелых гранит
На запредельных отметках,
Тускло взывают огнями
К будням сырые дома.
В них мы сходили с ума
И упивались страстями.
Здесь -- только Бог и покой.
Здесь я прощаюсь с тобой.
5
Что я вижу? Крышу лижет
Кистью мастер. Красной грыжей
Каска высится его.
Ниже – рыжий пешеход
Льет слезу в большую банку.
Кап… И чувства наизнанку.
Я мотаю головой.
Ниже -- в яме выгребной
Существо белее мела
Фантик из-под карамели
Разрубает топором,
Восклицая: поделом
Тем, кто родину не ценит!
Еще ниже – на коленях
Куст сирени. Или так
Только кажется… Мастак
Всяк трудящийся на воле…
Перед носом – крылья моли
Затмевают горизонт.
Слезы давят… Дайте зонт…
6
Просторные комнаты неба
Баюкают совесть мою.
На памяти скользком ущербе
Я новую сущность крою:
Готовы подол, горловина
Отверстия для рукавов,
Да только отсутствует глина
Для лепки фигурных оков.
Без них ведь летать непривычно,
И ползать, и плавать, и петь,
Без их громыханий ритмичных
Нет сил до конца умереть,
А только на то и хватает
Движений расслабленных рук,
Чтоб в сна иллюзорном провале
Схватить запоздалый испуг,
И дергать его и лелеять
На радость туристам-гостям,
Готовым бесплатно примерить
Хандру по голодным страстям
На бледно-лиловые лица.
Я новую сущность крою
Из меда, вина и горчицы --
Чтоб было в чем бегать в раю.
7
Улыбку наклеив малиновой лентой
На бледные губы, спешит в никуда
Худая фигура. В астрале момента
Она потеряла себя навсегда.
Найдет ли, когда за плечами не сыгран
Запретный синдром состоявшихся лет,
И меланхолически-рваный эпиграф
Заштопал пророчеством скучный сюжет?
Улыбкой ли сахарной маскироваться
Под неба прожилками? Сеткой в глазах
Иссохшая зависть… И может так статься,
Что нечего будет гостям показать
Помимо долгов да невкусной улыбки.
Как холодно… Чайка качнула крылом…
Как много их – хмурых, голодных и прытких,
Как жертвенно желт голосов унисон.
Я их провожаю в губительный сон.
Где выход – не знаю. Пока не сезон…
8
Четками нечетные
Будни искрометные
Разбавляет юноша,
Говоря: «Не выношу
Слов, завернутых в стихи.
Мухи, вздохи и грехи
Надоели мне всерьез!»
То и дело под откос
Катится его печаль –
Через поле на причал,
Где сгорают корабли
Под немым призывом: пли!
Все сгорает… Лишь шмели
Жгут жужжаньем на мели
Слух обедающих рыб.
Точно несъедобный гриб
Средь простора и тепла
Он мелькает. Не смогла
Птица рядом с ним уснуть.
Так и ты о нем забудь.
Безусловна и нема
Лишь грядущая зима.
9
Размышляю о вечном я вниз головой,
О зиме скоротечной, о том, что пополнит
Истощенный запас возрождений с тобой…
За тобой… Пред тобой… Подсознание помнит:
Средь замерзших деревьев читаю твой взгляд.
Дерзкой буквицей на тротуаре ворона,
И кустов алфавитом бросается сад
В небеса. На скамейки иссохшемся троне
Восседает печаль в почерневшем пальто --
От дождя иль от боли -- но в образе друга.
На нее не посмотрит сегодня никто.
Запятой средь пространного жизни испуга
Должно быть ей по правилам нынче одной.
Ты читаешь ее сквозь деревьев решетки.
Я ж незримо присутствую вниз головой,
В интервалах твоей непроглядной походки,
Размышляя о вечном и том, что подстать
Пропитаться не всякому теплой печалью
На скамейке, измазанной, словно тетрадь,
Голубыми следами небесной эмали.
10
Когда душа рывком наружу,
Нарушив немоты предел,
Плесну в оранжевые лужи
Пространность поднебесных дел.
Здесь сон мой сочен. Но вернуться
На тротуар пожухлых дней
Мне предстоит, чтоб вновь проснуться,
Коснувшись марева теней,
Величья зимнего заката,
Безмолвья снежной остроты…
С тобой мы встретимся когда-то
У жизни пепельной черты,
И за нее шагнем несмело –
В оранжевые облака,
Где ветер призраков лелеет
В сухом обличье старика.
|
|