Добрый, прощающий Боже,
Я в глаза не видела милости,
Которая, говорили, сможет
Приглядеться ценнее живости.
Великий ли, если из твоих глаз
На нашу черную землю мог капать
Грешный и чистый дождь - хоть раз?
Святой ли - грязью плакать?
А может, ты просто не видел,
Заснул, может, были дела поважнее,
Как с юных лет тебя ненавидели
И кляли твою мудрость - с рождения?
А может, просто так надо? Прощать -
Это значит учиться терять все надежды?
Добрый, всезнающий Боже, укрощающий
Смерть и грехи, ты, может быть, прежний:
Одинокий пророк на пустынных дорогах
С седой бородой и глазами - как зелень,
В которых - добро для зла и богатство убогим,
В которых - решимость, затмящая вязкую лень.
И ты же: черная тень слепой женщины,
Грызущей землю за все грехи непрощенные,
Целующей горькое от слез пеплище,
И ее глаза - белые и отрешенные.
И снова ты: ангел с мечом огненным,
С крыльями - сколько взгляда хватит,
С глазами - яркими беспощадными молниями,
И дланью - что сладостно колит и гладит.
А может, ты только на миг сказал:
Живите своими судьбами, люди земные.
И ворот времени тяжко стонал,
Вороша кости земных, кости родные?
Может. Но, добрый, всемилостивый Боже,
Только на одно я ответа не дам:
За что мы с тобой так нещадно похожи,
И за что я себя тебе никогда не отдам?
|
|