ПЛАЧЕТ ЖЕНЩИНА...
А на черном луна – клеймо.
Плачет женщина у трюмо…
Извини: войду, не стучась…
Не вспугни этот сон - сдержись.
Ты на этой Земле сейчас,
Я был раньше тебя.
На жизнь.
Жизнь назад, до тебя, кем я был?
Всплеском речки, треском цикад,
Криком птицы, днем голубым…
А теперь – багровый закат.
Был каштановой тенью в зной,
Кляксой солнца был на лице…
А сейчас я, поздней весной,
Талый снег на твоем крыльце.
Жизнь назад - я скуласт и юн,
По верандам – чечеткой дождь…
Пахнет детством трава. Июнь.
И ты позже на жизнь придешь.
Жизнь назад – рыжий звон лесов,
Не твоих рук ночной засов:
«Happy birthday, мy love, to you…»
И мой волчий предсмертный зов
В опоздавшую жизнь твою.
Плачет женщина у трюмо…
Дождь закончился, ветер стих.
Остальное, пардон, дерьмо.
В том числе и вот этот стих…
ПУСТЬ НАС РАССУДИТ БОГ
Ни Торы, ни Корана,
Ни Писания,
Ни губ касания,
Ни воя пуль и мин…
Дом возле озера.
Октябрь. Пенсильвания.
От самого себя –
Пять тысяч миль.
Камин трещит.
По окнам ливень лупит.
Горячий кофе.
Сенбернар у ног.
Тот «я» - мне враг…
И он меня не любит.
Кто прав, кто нет –
Пусть нас рассудит бог.
И нужно нам
Всего чуть-чуть
Для счастья:
Чтоб – пес у ног.
Чтоб он и я – ничей.
Чтоб – ночь, октябрь,
И дождь не прекращался,
И кофе, черт возьми,
Погорячей.
УХОДИТ ТЕПЛОХОД
Зачем я здесь, зачем?
Какого лешего?
На кой мне эти страсти?..
Трын-трава!
В разгаре лета
Безмятежно бежевый
Уходит теплоход
На острова...
Ах, этот порт –
Цветок в большой корзинке,
Ах, это утро - бусинка в вине...
И девушка
В оранжевой косынке
С кормы рукой махнула...
Может, мне?
В воде лукаво
Солнце отражается,
Гуляет по причалу
Пьяный бриз...
Хеллоу, мисс!
Ну, оглянись, пожалуйста!
На миг! На полсекунды!
Иф ю плиз!
Шумит причал,
Корабль гудит – прощается,
Вот-вот уйдет
В страну лазурных гор.
О, сеньорита!
Оглянись, пожалуйста!
На миг! На полсекунды!
Пефавор...
А вдруг судьба,
А не июля шалости
Уходит вдаль
На этом корабле?
О, мадемуазель!
Ну, оглянись, пожалуйста!
На миг, на полсекунды!
Силь ву пле!
Но умирает
В музыке безжалостной
Невырвавшийся крик мой:
«Оглянись!
Пожалуйста! Пожалуйста!
Пожалуйста!
Ну, силь ву пле!
Ну, пефавор!
Ну, плиз!"
Давным-давно
То отгорело солнце,
Сто раз тот теплоход
Ушел в круиз,
Но музыка
Над пристанью несется,
Но белый тент
Под пьяным бризом бьется,
И девушка на палубе
Смеется,
И мои губы шепчут:
"Оглянись!"
МНЕ НЕ СТЫДНО
От Нью-Йорка сто миль –
Не такая уж глушь.
Меж дождливыми склонами
Лето затеряно.
Не тюрьма, не тайга –
Унитаз, электричество, душ
И Рахманинов на ночь –
По стерео.
В этом озере бьют
Ледяные со дна родники,
Ежусь - и все равно
По утрам в нем купаюсь...
«Hi!» - мне дети кричат,
«How are you» - говорят старики.
Загибаюсь я без тебя,
Загибаюсь...
На туманных рассветах
Я в озере рыбу ловлю,
После хмурых дождей
В лес хожу за грибами.
И про то, что тебя
Я до судорог в сердце люблю,
Я надолго – на десять секунд
Забываю.
Не читаю газет,
Не включаю TV,
Не считаю, не знаю,
Где взорвано, сколько убито.
Плохо спят города...
Отчего же тогда
За тоску по оставшейся
В мае любви
Мне ни капли не стыдно?
Жгу костры, рву цветы
На покрытом травой берегу...
Бог простит –
Они снова появятся к маю.
Понимаю,
Что жить без тебя я могу...
Только как –
Не совсем понимаю.
Наплевать мне, с кем стонешь
И с кем просыпаешься ты.
Матерясь, я средь ночи
Зову тебя и просыпаюсь...
У воды жгу костры,
Как сжигаю мосты.
Загибаюсь я без тебя,
Загибаюсь...
МОЯ ВОЙНА
Хочешь знать,
Что со мною, любимая, было
Пять ночей и четыре
Безжалостных дня?
Когда ты безнадежно
Звала и искала меня?
Хочешь знать, почему,
Там, где был я,
Меня не убило?
Твои робкие строчки
И вязанный шарфик из тыла
Оказались надежней,
Чем танковая броня.
Что могу? Ничего –
Ни красы, ни богатств, ни таланта...
Я в бокале смешал
И весну, и вино, и вину.
Я ушел - седина на висках
И характер юнца-лейтенанта,
Я ушел от тебя -
Я ушел погибать на войну.
Я ушел. Не просил
Не напутствия, ни прощения.
И во мне пять ночей
Бушевала-горела она,
Не народная, не священная,
А жестокая, нервная, гневная,
Моя личная пятидневная,
Моя внутренняя война.
Я дичал, я рычал
От окопной тоски
И осколочной боли,
Был труслив и жесток,
Был рисков и отчаянно смел.
Не на жизнь, а на смерть
Я сражался с любовью...
С собою...
Я из плена бежал,
Но уйти далеко не сумел.
Облака незаметно,
Как снежные комья, растаяли,
И взметнулся рассвет над гортанными
Грачьими стаями...
Зря – война, зря – вина
И напрасен скрежет зубов...
Победила меня, усталого.
На колени меня поставила,
О пощаде молить заставила
Победительница-любовь.
Я познал шум погонь,
И тоску окружения.
Тяжесть мокрых погон
И забрызганный кровью кювет...
Но я понял одно:
Горечь этого поражения
Слаще тысяч мужских
Искрометных побед.
***
Так случилось, так все сплелось...
Этот миг нам с тобой не достался...
Не узнали мы, не сбылось,
Цветом яблоневым замелось -
Сладость нашего первого танца.
А ведь было нам это судьбой
Предусмотрено и отведено.
Как бы мы танцевали с тобой
Упоительно медленно!..
Не случилось, не выпало нам.
Мы по жизням разъехались разным...
По делам своим непролазным...
По июньским чужим городам...
Мы разъехались, как остались...
Разрешите, мадам,
Пригласить вас, мадам,
На наш первый -
Медленный танец...
Это будет не здесь и не там:
Ты опустишь мне руки на плечи...
Разольется труба
По паркетным полам...
Угадаю тебя по губам
И беззвучно отвечу:
«Разрешите, мадам,
Пригласить вас, мадам -
Мы станцуем первую
Встречу...»
Это будет не здесь и не там:
Разольет саксофон
По чужим городам
Золотистые ниточки-звуки...
Я ладошку возьму
И назад не отдам,
Положу на талию руку...
Разрешите, мадам...
«Пригласить вас, мадам,
Мы станцуем с вами
Разлуку...»
Это будет не здесь и не там...
Прорастет по садам
Глаз твоих бирюза и безбрежность.
Разрешите, мадам,
Пригласить вас, мадам, -
Мы станцуем сейчас
Нежность...
Это будет не здесь и не там...
К тем местам и годам,
Не пройти по следам,
Не услышать, не докричаться....
«Разрешите, мадам,
Пригласить вас, мадам, -
Мы сегодня станцуем
Счастье...»
***
Январь был дождливым, апрель был морозным...
Планету топило, тошнило, рвало.
Год выдался пьяным, шальным – високосным.
Все в пику, все вдрызг, враскорячку, назло!
Потом был июль. Солнце яростно грело
И красило бежевым сны и тела,
И женщина в белом на гальке сидела,
Смотрела в прибой и кого-то ждала.
Потом море пенилось и изнывало –
Обрывки сети и обломки весла...
И чайка с ладони печенье клевала,
И девочка куклу в коляске везла...
А в декабре были маски и пляски,
Коньяк, Санта-Клаусы и гексоген.
Забытая кукла лежала в коляске
И в церкви старухи вставали с колен...
И черные шали кистями качали.
Планету взрывало, рвало и пекло.
Но женщины ждали, но чайки кричали,
И мокрые ветки стучали в стекло...
|
|