За столом собрались только родственники. В семье Михайловых было принято все праздники справлять только с родными. Во главу стола сел Фёдор Михайлович, ему было 82-ва года, но выглядел он молодцом. Дальше сидели по старшинству, сыновья с жёнами, внуки и правнуки, кто с женой, кто без. Детей до 18-ти отправляли в соседнюю комнату. Справляли новый 1978 год. Говорили взволновано, невпопад и не по делу. Но старались держаться в рамках приличия. И вот отзвенели 12-ть ударов, все выпили по бокалу шампанского, начались разговоры промеж себя. Обсуждались всякие личные дела. То тут, то там слышалось:
- Моего оболтуса весной в армию пошлют. Может хоть там поумнеет…
- Я ему говорю, это ж взятка, а он мне, сейчас все берут…
- Принципиально новая формула полимера. В два раза повышается объём производства…
Ближе к часу все уже захмелели и начались разговоры на повышенных тонах. Фёдору Михайловичу это явно не понравилось.
- А ну-ка, ти-и-хо! – Прокричал он и встал.
Все замолчали. Глава клана начал речь.
- Вот наступил Новый Год. И в этот год мы снова вместе собрались. Собрались не чтобы глаза залить и галдеть. А узнать, как живёт твой брат, отец, сестра, дед, мать. Что нового, не случилась ли беда какая (не дай бог). И так как мы родственники, а я здесь хозяин, то хочу вам сказать о новом нашем родиче, чтобы все знали, что за человек он. Правнучка моя, Наташенька, осенью вышла замуж за Андрея. Вон они сидят почти в самом конце стола. Ну-ка встаньте. – Ребята встали, Андрей был среднего роста, а Наташа и того меньше. Оба были внешне не приметные. Симпатичные, но не больше и не меньше. Ближе к старости они будут толстые, солидные дяденька и тётенька. – Наташку вы все знаете. Она, эт, чего удумала, лет десять назад. Мурзика, нашего кота покойного, ёлкой нарядить. А он, бедолага, испугался и стал прыгать по всему дому. С игрушками на хвосте. Теперь, стало быть, жена Наташенька. И за кем?! Знаете? А я вот вам скажу. Вот все вы, кто инженер, доцент, токарь, и нет среди вас подлецов и воров. Честных я сынов воспитал, а они своих. Но подлецов да воров много пока по земле ходят. А Андрей защищает нас от них. Служит он в милиции, младшим сержантом, а там всё то него зависит. Как будет жуликов ловить, да не будет пить не потребно. Глядишь и до генерала дослужиться. А для тебя Андрей я вот что скажу. Парень ты видно хороший, честный и умный. Теперь наш дом - твой дом. Коли помощь, какая треба, проси. Ну а коли к тебе кто за помощью обратиться, помоги. Родственники ведь теперь.
Все дружно загалдели.
- За нового родственника!
- За Андрея!
- Дай бог тебе здоровья!
- За тебя!
- Защитник ты наш!
Новому родственнику были рады, но и выпить хотелось. Андрей тоже выпил, снял пиджак со стула и вышел на крыльцо. Погода в новом году была словно подарок природы. Яркая полная луна. Звёзды как светлячки, усеяли чёрное, загадочное небо. Ветер уснул на снегу, который серебрил эту ночь своим мерцанием. Над посёлком городского типа стояла тишина. Изредка нарушаемая гуляющими людьми. Вслед за Андреем вышла жена.
- Ты бы, Андрюша, пальто надел. Холодно ведь. Застудишься.
Он молча достал пачку сигарет, вытащил одну, стал прикуривать. Когда поднёс к лицу пламя спички, Наташа увидала, что лицо мужа перекошено от гнева.
- Ты чего? – Удивлённо воскликнула она.
Никогда ранее он таким не был. Злость казалось, лилась из глаз.
- Ничего! – отрывисто ответил Андрей и отвернулся.
- Ах, вот ты как! Я для тебя, что чужая?! Или тебе мои родственники не нравятся? Ты скажи, скажи… Нечего морду воротить!
- Да при чём тут родственники!?
- Что при чём? Я знаю тебя год. Мы женаты два месяца. Но я ни разу не видела тебя таким. Должна я знать причину?!
- Да… Это я так… Ерунда, не обращай внимания.
- Нет, милый мой, ты мне сейчас всё расскажешь. Не хватало ещё что бы ты от меня чего-то скрывал!
Андрей тоскливо поглядел в даль, в его глазах читалось – «Рассказать?».
- Ты понимаешь… - Нехотя и неуверенно, начал он. - Вот твой дед говорил, что я такой хороший, защищаю. Милиция, дескать, хорошая!.. А это не правда!!! Знаешь, какие скоты со мной служат? Они свою семью защитить не смогут, не то, что чужую, весь личный состав пьяный в муку. Все воры! Подберут где-нибудь мужика пьяного, обберут до нитки, изобьют в кровь, а что бы всё тихо было, начальнику отделения, деньги, суют, каждую неделю. А он им за это премии, покрывает, значит!
- Да неужто все? – Спросила Наташа, немного подавленная и, предвидя ответ, продолжила. - А ты обратись кто повыше твоего начальника!
- Обращался! Один раз пришёл на работу, слышу крики из камеры. Думал, опять бьют кого-нибудь. Спрашиваю у дежурного чего, мол, там, он говорит «Проститутку дерут». Я туда, а там девчонку молодую насилуют… Скрутили меня. Наручниками к батарее прицепили. Говорят «Чего ты дёргаешься, это ж проститутка! Пущай знает как это сладко». Успокоился я для виду. Сам же зная, что начальник всё это дело прикроет, написал в министерство. Через четыре дня возле дома ко мне подошли двое и сказали, что если не угомонюсь, убьют всю семью и тебя! – Закончил Андрей и, глядя на жену, понял, никогда она не поверит в это и будет переубеждать его.
- Может это хулиганы, какие? – Подтвердила его мысли, жена.
- Да может быть…- Уже совсем спокойным голосом сказал Андрей. – Пойдём в дом, а то замёрзнем здесь… - И добавил задумчиво. - Вот так вот ёлочки зелёные…
… - ну, чего ты копаешься?! Не можешь три дороги сделать?
- Не просто три дороги, а одинаковые три дороги. Я прав, Кэт?
- Да, зайчик, прав. Только делай побыстрее…
В городской двухкомнатной квартире, где из мебели находились – шкаф, кухонный стол, софа, диван, два стула, кресло-качалка, кресло, все остальное пространство было занято аудио и компьютерной техникой. Во всей квартире было светло и чисто. В центре большой комнаты стоял стол, уставленный различной едой и бутылками с минеральной водой. За столом сидели трое молодых людей, имеющие вид «не от мира сего». Один из них бритвой пытался сделать три равноценные порции героина. Двое других с нетерпением следили за этим процессом. Наконец работа была завершена.
- Ну, Кэт, – сказал готовивший порции молодой человек, отодвигаясь от зеркала, на котором тремя белыми гусеницами лежал героин, - тебе как женщине мы предоставляем право - быть первой. Он не успел договорить, как девушка быстро вдохнула героин.
- Кэт! Я же тост хотел сказать!
- Нечего демагогию разводить, - оборвал его третий участник застолья и также быстро вдохнул свою порцию.
- А я, - продолжил тамада, – хочу сказать, – чтобы в новом 1996-м году мы, наконец, узнали - что такое счастье и достигли своей цели, - с быстротой предыдущих вдохнул в себя белый источник наслаждения и спокойствия. Посидели, помолчали, постоянно шмыгая носом. Говоривший тост, встал и медленно подошел к окну. Глядя в окно, он тихо произнес:
- Ты погляди, Виктор, какую погоду подбросила природа нам на Новый год!
- Какая природа? – неохотно отозвался тот, - Не знаешь что ли какая экология нынче?
- Да, хреновая! А, помнишь, какие зимы были десять лет назад?
- Помню, снега было по грудь! Кстати, твоя сегодня придет?
- Придет.
- Опять будет о вреде наркотиков разоряться.
- Может, не будет…
- Дим, я уважаю твое мнение и поступки. Но не мог бы ты не приглашать нас с Кэт, когда Натали бывает здесь?
- Перестань. Сегодня Новый год, я собрал самых близких мне людей!
Дима подошел к столу, взял бутылку с водой и из горлышка стал пить мелкими глотками.
- Близких людей…- включилась в разговор Кэт - А помните, зайчики, какие тусовки раньше происходили? Сколько народу собиралось?!
- Ну, да, - с сарказмом поддержал Виктор, - помню. Соберемся, попьем водочки, перетрахаемся, облюем все, и на утро с больной головой будем вспоминать кто как чудил.
Раздался звонок в дверь.
- Это, наверное, Наташа. – Дима пошёл открывать. Через несколько минут в комнату вошла высокая шатенка, респектабельного вида.
- С Новым годом! С новым счастьем! – Немного не искренье произнесла она.
- Да какое тут счастье. – Ответил Виктор, а Катя сказала.
- Спасибо! – Подошла к Наташе и поцеловала её в щёку.
- Ну а теперь все к столу. – Громко произнёс Дима. Он выглядел очень довольным. Стали усаживаться и раскладывать еду на тарелки.
- Дима, а из напитков только минералка? – Капризно произнесла Наташа.
- Я и забыл! У меня для тебя небольшой сюрприз. – Открыв дверцу шкафа, Дима достал бутылку шампанского. – «Вдова Клюко»!
- Ох, спасибо! Оно такое дорогое…
- Дарагим лудям, дарагие вещи! – На кавказский манер произнёс хозяин квартиры.
- Скоро забьют куранты. – Включая телевизор, сказал Виктор.
- Лучше-бы они забили косяки. – Поддержала беседу Кэт, и трое наркош весело засмеялись.
- Я смотрю, Дима, вы уже готовые. А Новый Год ещё не наступил!
- Наташенька, мы в полном порядке. Кстати, ты не забыла, в два мы идём в клуб на трансик.
- Прекрасно помню. Это замечательно! Ведь ты знаешь, как я люблю танцевать. Особенно с тобой, ты так прекрасно ведёшь, так кружишь…
- И я люблю, мы…
- Мы с Димычем съедим по ЛСД, в танцах и энергии нам не будет равных.
- Нельзя, Витя, всё мерить наркотиками.
- Конечно, гораздо проще всё мерить деньгами.
- Ребята не умеете быть сдержанными в разговорах друг с другом, не общайтесь. В этом я вам охотно помогу, в будущем. Но сегодня потерпите, во имя гуманизма и дела мира. – Перепалка между девушкой и другом могла омрачить праздник.
И как для разрядки обстановки, зазвенели куранты. Все заголосили, стали чокаться, в ход пошли хлопушки и петарды.
Прошло около часа. Петарды кончились, оживление пошло на убыль. Витя взял за руку Кэт и торжественно произнёс.
- А мы с Катенькой подготовили для вас, так сказать, культурную программку. – И ещё торжественнее продолжил. – «Отелло и Дездемона», отрывок.
Во время представления Наташа шепнула Диме.
- А они, молодцы, от моих на работе такого не дождёшься.
Придушив Дездемону, Отелло поднял её на руки и понёс вон из комнаты, бросив злобно ухмыляясь.
- Хоронить понёс.
- А-а-а… Это надолго.
- Да бетон ковырять тяжело.
Витя с Катей скрылись в соседней комнате.
- Так как у тебя, солнышко моё, жизнь протекает, я не видел тебя две недели. Для любящего сердца, это словно две вечности страданий.
- Димочка, ты же знаешь, я работала. Наша фирма решила закупать тушёнку и масло в Голландии, А эта возня с документами отнимает много времени. Приходилось даже дома работать. Ну, а ты. Котик, что делал без меня.
- Я скучал, тосковал, все мысли и чувства были только о тебе… и написал одну вещь. Назвал её «Грусть по Наташеньке».
Из соседней комнаты послышались громкие звуки совокупляющихся людей. Судя по стонам, они сублимировали оргазм.
- Будет довольно вовремя, если ты её послушаешь. – Он подошёл к компьютеру, нажал несколько клавиш и комнату наполнила нежная, загадочная музыка. Немного послушав, Наташа тихонечко заплакала.
- Ну что ты, милая моя! Ну не надо слёзок. Ты можешь так разбить моё сердце.
- Хм…Прости дорогой. Это так чудесно. Я сейчас успокоюсь.
Она достала платок, вытерла слёзы, села к Диме на колени и жадно поцеловала его в губы.
- Димочка, ты же гений! Такую музыку я…такую прекрасную… я в жизни не слышала.
- Спасибо!!! Ты немного преувеличиваешь…Это благодаря тебе. Мы встретились, и муза посетила меня.
- Димочка, но ты же губишь себя этими наркотиками. А ты должен показать всему миру свои гениальные вещи. И я помогу тебе.
- Показать ми-иру. – Гневно воскликнул музыкант. Но, увидев недовольноё лицо любимой, уже гораздо спокойнее продолжил. – Миру, где правят деньги. Ты думаешь, ему нужна моя музыка? Посмотри на голубой экран. Там поются песенки без голоса, а музыки нет и в помине. Масса народная, скудно образованная, отупела до такой степени, что слушает козлиное блеянье людей, которые поклоняются золотому тельцу. А мою музыку может слушать человек с большой душой. Такие люди, конечно, есть, но им никогда не услышать меня. У меня нет денег, чтобы выпустить СД-диск, чтобы дать концерт, чтобы купить профессиональную аппаратуру, чтобы иметь студию. Продюсера мне тоже не найти, так как богатые люди в массе своей, тоже тупы и безмозглы.
- Но мне же нравиться, и друзьям твоим нравиться. Если ты бросишь наркотики, ты сможешь достичь всего что захочешь. Напиши, какую не будь песенку. Я смогу её пристроить, а потом пойдёт как по маслу. Хорошо?
- Нет, голуба моя, лучше умереть стоя, чем жить на коленях. Сейчас я с крыльями и останусь с ними. Даже если буду загибаться на помойке.
Он взглянул на Наташу. Она была в сильном расстройстве чувств. «Эге, – подумал он – как она переживает, за меня, дурака. Неужели я, скотина такая, изгажу ей праздник». И елейным, медовым голосочком добавил.
- А в прочем, может ты и права. Даже, скорее всего, права. Во всяком случае, попробовать надо. Я завтра же приступлю к работе.
Он вновь увидел радость и счастье в её глазах то, что он так любил в ней и зачаровано произнёс.
- Вот так вот, ёлочки зелёные…
|
|