Улицы, улицы, улицы, улицы… черные и серые улицы. Они тянутся и кажется, что им нет конца. Старые, невзрачные дома. Они стоят здесь уже, который год. Который год подряд в этом сером и мрачном городе, будто забытом людьми, ничего не происходит. Город живет. Но живет с очень странными понятиями о жизни. Этот город, как и все другие, умеет навязывать людям свою жизнь. Гордый и одновременно чрезмерно глупый человек подчиняется, убеждая себя, что напротив, подчиняет. Город будто никогда не видал мира. Окружающего мира, растущего и цветущего на глазах. Все вокруг стремится взмыть вверх. Мир живет и в трудные моменты опирается на мечты. На мечты и цели. Все живое обычно ставит перед собой высокие цели. Будто стоя на земле, тыкает в небо и говорит: “Моя цель, достичь этой точки!”. Все и всё идут. Парят к горизонту, ведь на горизонте, именно в том месте, где небо сольется с водой, где пламя ласкает высокими языками облака, там истина. Пусть они стремятся к этой цели не понимая, что истина рядом. Истина заключается в них самих! Можно рыскать по всему миру, обыскать все углы. Но остаться ни с чем. Конечно, можно взглянув на огонь увидеть там ответ. Ответ на вопрос который до сих пор оставался совершенно непонятным. Или вопрос, ответ на который был давно здесь. Но это значит лишь то, что в этом огне отражается часть твоей души. Собирать по всему свету эти зеркала. Но надо бояться ложных, кривых зеркал. Их нельзя отличить от нормальных. Ведь не поймешь, или врет зеркало, или кривится твоя душа. Можно, конечно разбить зеркало. Но это очень сложно. Сложно отмести, то, что тебе нужно, а что нет. Даже при необдуманном осмотре возникают проблемы. Но даже если ты решил, замахнуться и ударить так чтоб зеркало треснуло, разлетелось. Ты, несомненно, порежешь руки осколки могут отлететь и впиться в тебя. Нужно ли бездумно бить зеркала? А если ты бьешь не свои, а чужие зеркала? Надо следить за каждым движением, когда живешь в мире зеркал. Кто-то пытается бежать… дальше от этих отражений. Но убежать не получится, за собой ты услышишь звон бьющегося стекла, а впереди будет лишь один коридор. Вечный коридор. Ты пройдешь его, звон утихнет. И станет тихо. То чего ты добивался свершиться, но разве ты счастлив. Видеть множество отражений, слышать звуки эхом доносящиеся со всех концов зеркальных миров… ты сходишь с ума. И сам начинаешь отражаться во всех зеркалах, сам кричишь, и твое эхо послушно несет звуки по тоннелям. Но в этом новом сумасшествии ты обретаешь свои правила, свои понятия об окружающем мире, свои рамки. В пустоте, вводить понятия и ставить границы невозможно. Ты обретаешь пустоту. Пустота поглощает тебя, ты поглощаешь ее. В конце концов, ты разрываешься, а пустота обретает мир. Вы поменялись местами. Ты в тишине. Даже более того, ты сам тишина.
Этот сумрачный город видимо упорно указал на землю и воскликнул: “Я никуда отсюда не уйду!”. Он потерял смысл существования всего живого. И частично умер. Но он все же жив. Нет, это не столпотворение людей перед мертвым телом. Это еще живой город, но постепенно превращающийся в пустоту.
Шел дождь. Но даже дождь здесь был не такой. Серый, скучный дождь шел уже два часа. Нет, он не еле капал, когда радуешься каждой капельке опустившийся на тебя. И это был не ливень идущий всего пять минут, но с очень большой силой. Это был вроде бы обычный не очень сильный дождь, который время от времени прекращается. Но он будто дополнял всю мрачность этого серого города. Если смотреть на один дом, серый и невзрачный, то он покажется даже интересным. Этакий тонкий, изощренный вкус. Но если перед тобой стоит целый город, не только с серыми ломами, но и с улицами, мостовыми и даже деревьями, очень нечасто встречающимися в городе. Но если осмотреть окрестности города, то поймешь, что там не намного лучше, чем в городе. Вокруг царствовали пустоши. Поселений здесь почти не было, да и выжить здесь очень тяжело. Но все же можно наткнутся на ферму или пшеничное поле. Возможно, здесь люди живут не так как в злосчастном городе, но как-то не верилось. Зловещая аура города простиралась слишком далеко.
Через этот городок протекала речушка, которая начиналась в огромной горной цепи к северу от него и втекала в море, до которого из города дойти, возможно, лишь дней за пять. Вытекала из гор река совсем чистой, но, видно предвидя появления города на своем пути становилась мутной. Если пройтись по ее берегу дальше к югу, можно увидеть, как темная вода постепенно становилась прозрачной и чистой. Люди, жившие рядом с южным морем очень любили речку и постоянно пили из нее воду. Они так и назвали ее Серебряная. Если сложить древний язык эльфов и немного изменить на наречие южных стран, плюс к этому добавить частичку северной твердости, то получится именно тот язык, на котором говорят люди из южного поселения. Из обычного людского серебряный получалось неповторимое Сэрэллус (сэрЭллус). Но никто в этом поселении не догадывается, что прежде чем дойти до них чистая вода Сэрэллуса протекает чрез сумрачный город. О существовании этого города на юге слагают легенды. Но жители просто уверены, что Сэрэллус не может протекать по мрачным улицам, сам, делаясь темным. Сэрэллус делает большую дугу, чтобы миновать город и его недружелюбные окрестности. Если бы люди с юга увидели свою любимую речку в Сумрачном городе, то, вероятно, потеряли бы в ней свой идеал. Но река представала перед ними прозрачной и чистой. Ее не в чем было упрекнуть.
Это поселение, конечно же, не пик цивилизации, но все же это поселение отмечено даже в официальном плане трех королевств. Этот союз уже очень и очень долго остается самым могущественным на материке. Войны за территории дано уже отшумели. Теперь на первое место встали богатства. В этой войне, где решает победу не расстановка войск в определенном сражении, а расстановка армий и отрядов на карте материка победу решали короли, но никак не предводители войск. Битвы не имеют значения, имеет значение насколько одно государство угрожает другому. В безвыходных положениях проигравший король сдается и платит определенную дань. Это походит на игру в шахматы, но одна фигура, стоит множество человеческих жизней.
Дьяволище изучал историю этого непостижного мира уже очень давно, но Сэрэллус видел впервые. Река поражала своей чистотой. На дне этой реки лежали, будто драгоценные камни. Эти камни и вправду были необычными. Жители речного города уже очень давно приметили красоту этих камешков. Множество людей шли вверх по реке и собирали эти переливающие на солнце, будто очищенные серебряной водой драгоценности. Некоторые шли на торговлю, некоторые как декорации украшающие дома. Правда, потом, поднявшись еще выше, жители обнаружили, что камней больше нет. Они собрали весь урожай прекрасной реки. И зря они надеялись увидеть еще, упрямая река отказала людям. Разве можно променять прозрачную реку, дно которой усыпано разноцветными, такими же прозрачными, как вода камнями, на деньги. Конечно, очень много денег выручили речные поселенцы. Но они преданные реке так и не поняли, что, отняв у реки часть, они оторвали кусок от себя. Отдавав западным торговцам камни, они отдавали им часть души. Но река сжалилась над ними. Дно, такое же прекрасное продолжалось далеко на севере. Река знала, что люди будут ослеплены увидев новое сверкающее дно. Они искренне любят реку, но не понимают простых вещей.
Дьяволище приплыл в Речной город на корабле, что выходил из порта города всемирной торговли, Рьюллиона. Город этот хоть и красив, и дружелюбен, но он живет слишком бурной жизнью. Не той светлой и тихой, какой дышит речной город, и, конечно же, не той мрачной и серой, какой сумрачный город. Жизнь кипит и бурлит здесь. Люди кричат и спешат во всех частях города. Кажется, что людей здесь больше чем вообще может быть. Если все они разом выйдут на улицы, то, вероятно, не останется ни пустого единого места. Дьяволище решил побыстрее выехать из Рьюллиона. Сейчас не то время, чтобы в центре города пробиваться от одного прилавка к другому. Да, Рьюллион это воистину центр торговли. Но сейчас дьяволищу ближе чистый Речной город и мрачный, Сумрачный.
Пребывание в Речном городе было очень светлым и приятным. Город сиял. Он казалось, не навязывал своим жителям какую-то жизнь. Люди здесь были свободны. Идя по улице дьяволище сиял. Он просто наблюдал за жизнью. Не суетливой, не мрачной, а гармоничной и радостной. Наблюдая за этим дьяволище готов был плакать от счастья. Есть же ведь такие прекрасные места как это! Оно поражает не внешней, а внутренней красотой. Внешняя красота, по мнению дьяволища тоже важна, но она говорит уже совсем о другом. Ценить или даже любить внешнюю красоту можно, но никак не совмещать с внутренней.
Но, несмотря на все это, дьяволище решил не задерживаться здесь долго. Это место затягивает, здесь хочется жить. Но жить дьяволище здесь не собирался. Его конечной целью этого долгого исследовательского путешествия был Сумрачный город. И глядя вперед дьяволищу хотелось быстрее расправиться с темным местом и плыть обратно. Плыть в ему полюбившийся Дэрривуд. Полюбившийся внешней, между прочим красотой. Но и не разочаровавшей внутренней. Но чем ближе дьяволище был к заветной цели, тем больше он сомневался. Сумрачный город был весьма необычен. Он растворялся во тьме, сам тьмой являясь лишь наполовину. Да, в этом месте было, то, что не давало городу смешаться с тьмой, стать ее неотделимой частью.
В парке бегала собачка, и искала своего хозяина. Она была настолько верна ему, что не желала двигаться с места. Ее хозяин велел ждать ее здесь, а хозяин не может обманывать. У него нет в душе этой черты, обманывать.
Но на самом деле хозяина не было в городе. Нет, он очень любил своего пса, но люди из тьмы, жители города изгнали его. Это случилось очень неожиданно. Ему угрожали, и он немедленно ретировался. Даже после этого случая, он не призирал, не боялся людей тьмы. Он не желал поучать их, он просто не обращал на них внимания. Тьма, настолько омерзительная, что ее надо просто не замечать. Ведь если ты ее заметишь, у тебя появится какое-то чувство касающееся темноты. Мерзость, страх, призрение, сочувствие… но, чувствуя что-либо, ты приближаешься к тьме. Тьма уличает тебя в твоем отношении и через него овладевает тобой. Нет, не сразу, постепенно. С ней, возможно, бороться, но это забирает силы, ты утомляешься, а тьма не знает усталости. И через какое-то время, возможно через много лет, но все же ты сдаешься.
Хозяин собачки, которого не пускали в город теперь сидел на камне и думал. Он знал куда идти, знал точное расположение Речного города, но его песик не давал ему покоя. Впрочем, его упорность никак не влияла на город. Он уже был за его пределами. Город разделался с этой частью света в себе. Поначалу, когда город гасил огни в своей душе, он делал это не нарочно. Город улыбался и твердил себе: “Теперь во мне больше света и скоро тьма навсегда покинет меня! Мой брат с южной реки уже изгнал демонов, но я уже близок к нему!”. Но, однажды взглянув на себя и своих жителей Сумрачный город увидел ужасное. Лишь отдельные точки света догорали в нем. Сумрачный город хотел встречать загадочные и дружелюбные сумерки, но увидел страшные и мрачные. И вот тогда перемена произошла в нем. Возвращать свет было уже поздно, думал город. Но свет возвращать никогда не поздно. Пусть ты остаешься мрачным для других, но хоть для себя! Умереть в боли от совершенного, до конца так и не искупив вину, но расплатившись хотя бы с собой. “Так пусть я буду не в пример моим братьям! Я не буду отдавать светом, и сверкать на солнце! Но я буду единственным носителем черноты”. Не бывает света без тьмы, как не бывает черного без белого. Так знайте же, если на одном конце земли растет светлое ни в чем не повинное деревце, его корни обязательно связана с искушенным и мрачным стволом. Такой свет, что освещает все вокруг и слепит глаза должен компенсироваться тьмой, в которой ничего не видишь. Таких примеров мало, обычно две части содержаться в одной упаковке, но это не значит, что их существует вообще.
Когда эльфы разбились, на эльфов черных-некромантов и светлых лесных эльфов, люди говорили о них как о двух противоположностях. Но нет, это никак не тот случай, где каждый лесной эльф, свет, а каждый темный, тьма. И те и другие эльфы стремятся к познанию, но углубляются в разные темы. Темный эльф может быть таким же светлым и просветленным, какими считают всех лесных. А лесной эльф вполне может прятать за пазухой такое зло, каким расценивают в лесах черные книги. И зря. Черные книги, это философия, всего лишь другая, нежели лесная, но никак не противоположная. Эльфы долго боролись за то чтобы чернокнижники перестали называть себя эльфами и срамить расу. Но вскоре обе стороны пришли к договору о ветреном союзе. Ветреный союз это, тот союз, который хоть и поддерживает отношения между расами и не позволяет начинать войну, но в случае того, что другая раса начнет войну с одной из стран ветреного союза, то на железную помощь рассчитывать не приходится. Ветреный союзник может, как и остаться в стороне, также и объединиться с объявившим войну, тем самым, обратившись против своего бывшего союзника. Дьяволище очень долго собирал всю информация о ветреных союзах и был поражен, что в семидесяти процентах случаев союзник вступал в войну за, в двадцати процентах оставался в стороне и лишь в десяти предавал ветреного друга. Оказалось, что страна предавшая, хоть и ветреного союзника была вынуждена оправдываться перед императором. Таковые правители сами объявлялись и бывало, что их не принимали и превосходство приходилось доказывать. История знала лишь семеро состоявшихся правителей. Первый просто на просто пожелал заполучить весь мир в подчинение притом не используя военные силы. Возможно, потому что войск у него много и не было. И, что самое интересное ему беспрекословно подчинились. Надо сказать, что он был отличным дипломатом и до того как объявить свою власть он заключил крепкие союзы с самыми великим и процветающими странами, притом сохранив для себя позицию человека возглавляющего. А затем, объявив всему миру свою волю и назвав своих союзников он стал императором. Он и начал первым вводить свои имперские законы. Он определил границы империи, а все, что было за ними хоть и считалось его территорией, хоть там и собирали лань для императора, оставалось отдельными странами, с отдельными правителями (впрочем, подчиненными).
За первым Великим Императором, последовал целый ряд из его рода. Но четвертый и последний император был, свергнут народом. Все это случилось практически в одночасье. Выискался новый предводитель, собравший людей и убедивший почти всех имперцев перейти на его сторону. И когда он вошел в тронный зал, то лучшие охранники короля (уже давно купленные бунтовщиком) мгновенно развернулись и приставили оружие к горлу короля. Император был казнен в первый же день восстания. Но, что очень странно предводитель восстания немедленно отошел в сторону даже не оставив своего имени истории. Он пожелал, чтобы императоров больше не было и его указ был исполнен. Указ чтили многие, но многие и бранили его. Поэтому через пару веков на трон взошел пятый император. Он долго бился со своими врагами, которые не хотели видеть новую империю, и вышел победителем. Новая империя состоялась. А уже шестым и седьмым императором были из его же рода. Последний император, очень необычный человек. Он очень сильно развил культуру всех прилежащих к его владениям стран. Он лично отправился в поход к восточным лесам, которые по слухам были населены эльфами.
Дьяволище подъезжал к Сумрачному городу пуская плоские камушки по воде. Но вот, камешек, который только, что сиял на солнце вдруг потемнел. Воды помрачнели. Дьяволище накрыла зловещая тень и по его коже пробежал еле ощутимый мороз. Дьяволище облачился в плащ и вышел на пристань. Он не стал привязывать лодку, он отпустил ее обратно к светлому городу. Только сейчас дьяволище понял, что Сумрачный город это конец его пути.
|
|