Реальность. Хм, улыбка сама появляется на губах. Всё не так. Холодный, темный коридорчик Рядом вход в ванную, напротив в комнату. Зеркало, под которым кипа женских принадлежностей: помад, расчесок, тушей. Легкий сумрак. Осень за окном. Тягость. Опираюсь на косяк двери, острый, врезающийся в спину. Собеседник напротив, в полуоткрытой двери комнаты. Свет с кухни не попадает на лицо ему, никакой вообще – мне. Так и стоим. Пока что молча, не видя друг друга. Лишь призрачные черты. Взгляд мечется между ней и зеркалом. Два эквивалента гладкое, холодное, невозмутимое, безжизненное зеркало, точь-в-точь и она. Разговор не клеится, после пять часов борьбы, уже нет сил говорить, нет сил кричать. Чего больше в наших отношениях? Ненависти или взаимопонимания. Два равных, ежедневно сходятся в крохотной комнатушке, изредка переводя линию фронта на кухню. Ледяная мощь глаз одной, безумный взгляд, полный тихого бешенства, другого; фразы, режущие слух с обеих сторон; громадный диапазон громкости речи, от шепота до крика; почтительное расстояние между соперниками, воздух в страхе переправляет сообщения между ними. Столкновение причём жесткое, физической силы и силы интеллекта против силы одиночества, да силы страха мира. Злость, против страха. Слабость против силы. Боль против крика. Пять, шесть, семь часов их общения. Кипы перевернутых вопросов, кипы упущенных фраз. Так шел день за днем, шла осень. Сердца обоих ещё больше укутывались в сталь или бетон, кто что выбрал. Вскоре мои нападки приобретают хронический характер, не люблю упертых соперников. Хотя она же просто девушка! Неееееет, война, кровь, месть, победа. Опять очередной триумф уже ласкал мои полушария. Я пока ещё король. Никто не смеет посягать на правоту моих высказываний. На любой вопрос существует два ответа, один мой, второй – неправильный. Ничто не в силах помешать. Ослепительное сияние улыбки, да огромная загадка, хранящаяся внутри этого существа. На чашах весов интерес и удовлетворение самолюбия. Что победит, в любом случае она будет наверняка не рада решению. Ну и бог с ней.
***
Вы спросите, почему такое отношение к людям. В крови заложено. Я лучше расскажу про мысль, продолжительное время преследовавшую меня.
Советская стандартная девятиэтажна, на первом магазин, остальные жилые. Крыша мокрая, валяется мелкий хлам. Пригибаюсь и движусь к краю. Чехол за плечом. Чем ближе, тем ниже пригибаюсь. Вот уже гуськом. Совсем близко, подползаю. Аккуратно перекидываю чехол немного вперед. Кладу. Переворачиваюсь на спину и смотрю в чистое небо. По-прежнему осень, но уже не та. Даю отдохнуть глазам. Прикрываю. Может я безумен? Наверняка! Почему я хочу так этого? Потому что болен! Чем болен? Болен самообманом. Сто метров, меньше даже. Будет хлопок. Звон стела. Услышат, не успею убежать. Да хрен со всем. Главное что бы были эти секунды, так нужные мне. Тяжко осознавать последствия возможных действий. Слезы, боль, проклятья, недоумение. А может даже интересно. Протягиваю руку к чехлу. Расстегиваю молнию. Есть время одуматься. Остановись! Действия на автомате, уже ни что не помешает. Достаю, длинную черную, приятную на ощупь, ту единственную женщину, пламенно любимую мной. Винтовку. Оптический прицел зачехлен отдельно. Красавица. Снимаю чехол с прицела, оптика сразу дает блик на выглянувшем солнце. Блин. Вот это очень, очень плохо. Мало времени на выстрел. Вновь на спине, но уже с винтовкой. Один выстрел, тогда есть шанс. Значит в голову. В лоб. В глаз. Немецкое клеймо. Но как заставить глянуть в окно. Первый выстрел мимо. Риск, может просто упасть и не подниматься. А что если … она знает, она ждет. Опять спор. Ха. Единственное место для выстрела – эта крыша. Будет смотреть, прямо в прицел. Прямо в перекрестие прицела. Не боится или просто глупит. Приподнимаюсь над оградкой что бы проверить предположение. Смотрю в оптику, сидит с боку на диване за ветвями и смотрит. Вот тварь. Глаза наши встречаются. Автоматом жму на курок. Щелчок. Обойму не вставил. Улыбка по ту сторону дороги. Ложусь загоняю обойму. Семерка. Семь патронов. Всё пора. На колено. Вскидываю винтовку. В оптику усталый взгляд. Палец на курке. Рукой держу ствол. Приклад в плечо. Всё по учебникам. В комнате пусто. Как? Где она? Куда делась, ждала ведь, минуту назад сидела? Прицелом вожу по всему пространству комнаты.
******
Всё тот же коридор. Всё там же мы. Опять тишина. Вновь. Отдых перед боем. Один завершился. Стены уже горят от слов, брошенных промеж ними. Такого они не слыхали. Люди, испытывающие друг к другу сильные чувства, стараются как можно глубже втоптать друг друга в грязь. Бесцеремонно швыряясь самыми обидными фразами. Никто не чувствовал боль, они не такие как все. Это их лига. Лига сильнейших. Лига эгоистов и лицемеров. Но нужно ли им всё подобное? Такой вопрос не волнуют их разум. Они в процессе. Я стал двигаться всё ближе и ближе. Вот она уже рядом. Я чувствую телом её мысли. Она смотрит прямо в грудь. Будет удар, удар отбрасывающий назад. Но нет, ничего схожего. Обнимаю, как умею, неуклюже и грубо. Без задних мыслей. Нужно, нужно помолчать. Юркость кошки, она уже на другом краю коридорчика. Ринг – только так можно назвать это место, никак по-другому. Пустая фраза, в ответ тишина. Опять тишина. Слышен мирный тик часов. Сумерки за окном, сумерки в квартирке. Она ждёт, ждёт… А чего понять мне не дано, никак. Мне пора… видимо. «Пока!» Дверь по обычаю не закрыта на ключ. Звонкие шаги в пустом коридорчике. Блики от стекол, блики от серости, вспышки от грязи. Сплошной костер постоянности и систематики. Вот она – жизнь. Ха, хм. Пусто. Ныряю к выходу из подъезда.
***
Где черт возьми она? В перекрестии мечутся детали комнаты – кровать, ковер, шкафы, телевизор. Яркая вспышка. Аааааааю. Выпускаю из рук винтовку. Нырок на крышу. Глаза плотно закрыты. Капля за каплей – слезы. Умна?! Неееет, я умнее. Перекатываюсь чуть левее. Позиция менее удобная, но все же новая. Винтовку подтягиваю за ремень. Движение. Накрапывает дождь. Вот это плохо. Прицельное стекло может быть в разводах. Левый на курке, правой подбрасываю в воздух. Движение – я на колене. Оптика. Кресло напротив окна, в дальнем углу. Она там. Смотрит мне прямо в душу. Душу, хм... Щелчок, пуля в стволе. Вдох, выдох, вдох, выдох, вдох… штора, твою мать. Опустила как-то штору. Жму. Выстрел. Секунда – ещё, еще, еще. Семь аккуратных отверстий, разбросанных по всей площади стекла. Улица замерла на время выстрелов. Потом же. Потом? Не помню. Она разразилась таким гулом что невозможно было различить никакого звука. Тень, огромная тень ложится на всё. Тела перестают иметь различимые очертания, звуки перестали иметь свою частоту. Окунаюсь в нечто напоминающее темный колодец. Рецепторы органов отключены, дыхание … да нет его. Я … Умер? Умер!
***
Знаешь! Тебе лучше уйти и больше не приходить. Мы живём как пассажиры трамвая. Твоя остановка, сходи! Моя чуть дальше. Тебя наверное ждут. Не заставляй кого-то беспокоиться, ступай! Здесь ты больше не нужен!
***
Разбудил наверное ветер, тягающий кусок оторванной жести из стороны в сторону. Вены болят. Дозу! Надо дозу! Черт, я уже открыл глаза. Совсем теряю контроль над своим телом. Пытаюсь подняться. Не получается. Силы. Они остались во вчерашнем дне. Перекатываюсь на живот. Руки. Медленно отрываюсь от вонючего и тошнотворно мягкого матраса. Холодно? Старый плащик перетянут в талии чьим-то таким же старым шарфом. На шее шаль. Шляпа с широкими полями. Писк моды просто! Хм. Смешно. Видел в центре в дорогих магазинах такие же. То есть не отстаю от новых веяний моды хм, ха, ха, ха. Суставы на левой руке просто выворачивает в пружину. Ломка!? Еще нет, через пару деньков. И тогда точно захлебнусь в собственной блевотине. А как было вчера хорошо. Свет, яркий свет. Мелодии, переливы всевозможных звуков. Чудесный полет в безызвестность. Нет страха, нет угроз. Спокойствие и блаженство. Ни розовый - как пишут в книга, цвет, другой, неописуемо теплый и мягкий. Дерзко щекочущий фонтан запахов. Рай. Кратковременный, но рай. Доза! Дозу! Еще хотя бы раз в этой жизни… Пустой ангар наполняется мною. Встал. Пора куда-то, в проблемное плавание. Дверь. Ааа, свет. Другой. Жесткий, очень яркий. Больно глазам, аж слезы наворачиваются. Поступь, пока не твердая. Надо привыкнуть. Вот ядовито желтые круги пропадают и я начинаю потихоньку различать окружающий меня мир. Свалка, мост – как все затерто, синие лоскуты небо – заплаты, внутренний голос скрипа эстакадного моста. Живу в глуши, в спальном районе можно сказать, хм. Хорошее настроение, однако! Опять вены. Боже! Когда я сдохну?! Пинаю ногой бесформенный остаток чего-то наверное ранее нужного. Сон. Я вспомнил сегодняшний приятно - пугающий кошмар. Это не сон, воспоминания. Картинки были в явь. Они жили, дышали, шевелились, а вместе с ними и мы. Как это было давно. Хлоп. Дверь, забыл её закрыть. Дверь… кусок жести, искусственная, да в прочем как и всё тут. Зловония. Жуть. Даже привычка не может спасти от очередной атаки вони. Вони специфической, такая бывает только в России. Въедливая, стойкая и стабильно убивающая все живые клетки на вас. Короче, просто лечение «грязью» - практически. Банки, тряпки, дерьмо, объедки – под ногами салат пестрых цветов и ассоциаций. Словарный запас, Боже, интиллегентный бомж !!!
А раньше было всё – деньги, власть, друзья, любовь. Ни стало ничего и никого. Всё ушло. Ушел и тот я, нет не в небытие, нет, на свалку. Но он продолжил жить. Крах ещё не смерть! Потекла другая, вторая жизнь. С намного более разнообразной и яркой палитрой, с неопределенным временем и отсутствием внутренних установок, с хаосом в основе смысла. Осмысливая в смысле смысла мысль – хм, ха, ха, ха. Помню – смеялся над бредом подобным. А сейчас, сейчас готов поверить в какой-то тайный смысл, заложенный во фразе. Времени стало много, причем голодного – просто идеальные условия для философии.
***
«Пойдем, поговорим! Или я поехал. Ехать? Хорошо!»
***
Город. Утро. Одни дворники и такие же как я охотники за всем что плохо лежит. Асфальтом закатанная гладь тротуара. Бутылки. Бутылки. Пара пустых пивных. День начался удачно. Солнце бросает беспомощные блики на землю и постройки. Блестки капель утренней росы. Легкий шумок авто. Ветер. Один. Я один. А где она? Да не доза, Она… Едет. Что-то едет позади меня. Мусорка?! Наверняка. Старт. Бутылки. Надо.
***
«Шампанское? Бутылку? Плохо не будет?» Вода канала, жара. Пустота. Одни мы, на скамейке. Праздник наш. Магазинчик рядок. «Мигом».
***
Шипение. Моют улицы. Сразу приятно отдает свежестью от тумана мелких брызг. Оп. Не попал. Моментально твердь под ногами приобретает другую окраску. Черный сменяет серый. Пыль сменяется влажной кашицей. Нога стали немножко скользить по сплошному раю из сетей громадного количества сосудов и вен. Все они бежали в одно место – туда же куда и я. К счастью, к свободе. В рай, а может – канализацию. А дождь наверное ночью был хороший. Дождь, дождь… Бедствие для моей хлипкой лачуги, в ней сочится из всех дыр. Не то. Я просыпаюсь от безостановочной трели дождевых капель в купе с ощущением дискомфорта в тех частях тела, где дождь имеет силу гладить своей прохладой мою кожу. Не люблю дождь! Перезвон бутылок в сетке. Стеклянный оркестр. Бэнк, беньк, бинк. Поливалка удаляется. Пустынно. Ветер не шумит листвой. Беззвучный вакуум, словно страх охватил трехмерное пространство реальности. Прямой ствол трассы, обсаженной деревьями и скамейками. Грачи, грачи. Три, нет четыре, пять!!! Все вызывающе осмотрелись и ринулись непонятно к чему в ближайших кустах. Тоже бродяги, тоже забыты. Опять воспоминания. Как же избавится? Зачем они мне, все пройдено, ненужно и израсходовано? В чем смысл данного действа. Действа, детства, действа, детства. Как крик младенца легкий и дающий жизнь, как фонарей уставших блики – напор звездочек. По щекам. Почем? Цена этих звезд? Рассчитай миллиграммы минералов…узнаешь цену. Пара машин на обочине. Пыль полосами легла. Смешные и наивные. Надписи. Дети. Играли. Вчера. Сумка с бутылками потряхиваясь стучит в ногу и звенит. Запах города. Легкий, терпкий и обрывистый. Кусками. Свобода от пелены. Солнце. Выше. Зашуршали наконец словно муравьи людишки. На работу. Такси. Машины. Трамваи. Троллейбусы. Автобусы. Потоком хлынули всюду. Мне пора также на работу. Мусорки полны. Тяжелый день впереди, очередной. И только солнце игранет на крышах домов и гаражей. Свешивает цветастые гирлянды и монолитные ветви света. А внутри хорошо. Жизнь. Еще день. Проживу его так, чтобы можно было вспомнить. Вспомнить… Слезы, уже не грусти – радости. Дом. Вот, чуть левее. Там возле садика. Все та же раздолбанная дорога, те же тени. Шагаю. Бодро. Дом, дом, доооом. Поворот, мой. Двор. Мой. Машины. Дворник. Здесь я жил. Недавно, совсем ещё, лет пять назад. Молочник. Все как раньше. Фермер. Смотрю на ботинки. Стыдно. Грязные и рваные. Нет. Нельзя здороваться с бывшими соседями. Уходить! Уходить! Вернусь, вернусь, точно вернусь еще раз! Вена. Опять боль. Мачтой стоит клен. Здоровенный, толстенный, старый и знакомый. Мимо него и прочь.
***
Помнишь? Было весело. Те бревна и как фотографировались на них. Помнишь? То утро, универ. Нет? Жаль. Ты где? Далеко. Подойди к телефону! Скажи прощай, ещё раз! Скажи! Автоответчик. Столица… Гудки. Пустая будка переговорного пункта. Очередь. Дверь захлопнулась…в прошлое. Их больше нет. Совсем нет. Умерли их изображения. Зеркала разбиты. Они не видят и не слышат друг друга. Уже и не помнят когда что было и было ли это с ними. Или очередное чужое кино?
***
Мост. Закат. Пестрой шапкой накрыло контуры сплошных крыш. Красиво. Темнеет. Небо чистое-чистое - ни одного облако, ни одной звезды. Месяц. Смотрит на меня. В переносицу наверное. Удивляется. Думает, гадает. Да нет. Проскочила машина за спиной. Опять тишина. Щебет птиц, маленьких, но смелых. Жужжание электрических проводов. Цветастая шаль над городам. Спадает вниз, медленно. В никуда. На асфальт, в лужи. Все небо слилось в единое темное пятно. Не разобрать даже цвета краски. Длинным изгибом железнодорожное полотно. Пора. Домой. Долой игру. Устал. Скатываюсь с моста. Такой же идиот по той стороне. Тоже счастлив. Чему? Кому? Какой сегодня день? Пятнадцатое? Августа. Игра. Как долго я играл! Декорации аж обветшали. А я? Нет, вроде. Покосившиеся бетонные столбы ограды. Стоят, еще. Пока. Рукой по лицу. Надо побриться! Зарос как черт! Качусь дальше по инерции. Магазин. Трасса, пустая. Светофоры на ночном режиме. Мигалка желтым. Звуки движения, еще не заметного, но уже начавшегося. Город оживает. Ночные жители ползут к свободе. Я - наоборот. Домой, домой. И помыться. Без разговоров. Тащусь. Что-то внутри подтачивает с каждым шагом. Усталость? Глупость! Мыслей много, думать надо меньше, мой дорогой! Перекресток. Остался за плечами. Вливаюсь в темный коридор между двумя стенами домов. Короткий но страшный. Фонарь впереди. Стремлюсь туда. Аа, свет. Погас. Сумрак. Стою. Боюсь. Мало ли что. Помигивает, раз, два. Загорается. Тьфу черт, разнес бы. Тут мокро. Ощущаю носом. Сырость. Вены. Жуууть Как больно. Надо отвыкать. Ломка?! Проживу! Скоро нужный двор. Да вот он! Когда же наконец повесят фонари. В этих колдабоинах можно что хочешь сломать. Жесткий металлический звук, мусоровоз грузит «добро». Моё. Все мое. Здесь на этой планете. Черт, кирпич. Говорил же, свет нужен. Машины, везде машины. Парковки что ли нет, гаражей? Понаставили у домов, не пройти, не проехать. Подъезд. Фу, добрался. А что же подтачивало? Страх. Что не доберусь! Останусь. Неее. Такому не бывать. Лучше умереть. Эксперимент закончился. По ступеням. Немного наверх.
***
Силуэт. Спокойно покачиваясь добрался до входа в дом. Открыл её…и мягко закрыл. Бесшумно. Что бы не разбудить никого из жильцов. Время. Зажегся свет на третьем. Он дома!!!
|
|