Здравствуй, отче! Как похоже на молитву.
Впрочем, с ним, как и с тобой, лишь так и надо.
Скажешь: «Вот моя душа, она болит,» – вы,
Не расслышав, угостите шоколадом.
Знаешь, отче, я скорее атеистка:
Не вложив персты, не верю и в погоду,
(Кстати, холодно: асфальт промерз до писка)
Но я верила. В тебя. В четыре года.
Знаешь, отче, дети быстро вырастают
И звереют от обиды слишком рано.
Я же помню…Что, футбол? А кто играет?
Да, не буду заслонять тебе экрана.
Двадцать лет (мне в марте будет четверть века)
В душу-мать сбивала сердце и коленки,
Лишь бы ты во мне увидел – человека,
А не умницу-отличницу-спортсменку.
Ты – гордился. Это легче, чем заметить,
Что кому-то одиноко или больно…
Впрочем, хватит, отче. Мы уже не дети.
Ты все понял. Мне все пофиг. Все довольны.
Я люблю тебя.
|
|