Я любил подолгу сидеть на берегу вечерами, и, когда совсем темнело, бросать круглые камешки по поверхности воды, пытаясь даже не столько по слуху, сколько по наитию угадать, сколько же раз брюшко брошенной закрученной гальки коснулось глади спокойного моря. Я чувствовал себя хорошо в одиночестве и тишине, предавался мечтам и фантазиям, но чаще всего – воспоминаниям. Мне ведь было что вспомнить.
Но в тот вечер мои воспоминания были прерваны неожиданным появлением юного создания, грустно идущего босиком вдоль линии моря. Она была в подвенечном платье, голова ее была низко опущена. Через минуту я уже мог видеть лицо девушки. Оно было прекрасно.
- Девушка, милая… Что же вы так поздно, одна, на заброшенном пляже? – решился я спросить. Девушка промолчала, видимо, не в силах оторваться от собственных мыслей. Странная какая-то. Взгляд пугающе направлен куда-то внутрь, видимо, мыслям вдогонку.
- Что-то случилось? Почему вы здесь? Одна… В таком платье? Скажите…
- Это свадебное…
- Что произошло? Вас кто-то обидел? Вы убежали со свадьбы?
- Я? Со свадьбы?, - она недоуменно посмотрела на меня, потом оглядела себя, - Нет, не со свадьбы… Не совсем со свадьбы.
- Я ничего не понимаю, вы в порядке?, - спросил я девушку, осознавая, что она совсем не в порядке.
- Не совсем со свадьбы… Я в порядке… Все в порядке. Вы часто здесь бываете?
- Частенько. Вы уверены, что все хорошо?
- Да-да. А здесь очень красиво.
- Темно только. Вот когда солнце садится, красиво. Закат здесь невероятный…
- Да, закат, точно… Скажите, а вы балет любите?
- Балет? Да, люблю, а вы?
- А я – нет. Совсем. Не люблю. А верхом вы ездите?
- Редко. Когда-то давно, да ездил и очень любил. Лошадей, впрочем, люблю, а верхом – вряд ли уже буду… Может, скажете, как вас зовут?
- Лиза, - девушка сверкнула глазами, - Елизавета. Мне больше нравится… А впрочем, неважно… А я совсем не люблю лошадей, я их боюсь. У меня плохие воспоминания.
- Все бывает, - кивнул я, - пройдет…
- Не пройдет, - Лиза-Елизавета решительно махнула коротко стриженной головой, - не пройдет.
- Скажи, Лиза, - перешел я на «ты», - почему ты здесь? Почему в свадебном платье?
- У меня сегодня день рождения, я решила сделать себе подарок. А ты куришь трубку?
Девчонка явно устраивала мне допрос. Странно, к чему бы это… Я вспомнил свои слова «Все бывает», и улыбнулся.
- Курю иногда. Редко. Пачку сигарет легче таскать в кармане, чем кисет и трубку, а вообще, с удовольствием курю трубку. У меня целая коллекция дома.
- Мы ведь не пойдем сейчас смотреть твою коллекцию? – Лиза зло смотрела на меня, - не пойдем?
- Не пойдем…Лиза, боюсь, ты меня не за того…
- Да за того! Знаешь, Алексей Борисович, я ведь тебя нашла…
Я удивленно улыбнулся. Она отвернулась от меня, и казалось, заплакала. Но через минуту она опять стояла лицом ко мне, и в руке ее был пистолет. Огромный, он выглядел несуразно в маленьких руках девушки. Я инстинктивно отшатнулся.
- Я ведь тебя давно искала, - на глазах ее выступили слезы, - и недавно нашла. Сволочь ты! Ты посмотри на меня, ничего не замечаешь? Ты посмотри, мои глаза тебе ни о чем не говорят?
- Слезы… Успокойся, Лизонька, все в порядке
- Разумеется, в порядке. Вспомни август 81 года? Вспомнил? Девушку с огромными глазами, как у меня, помнишь?
Я задумался… Я вспомнил… То, что, казалось, навсегда забыл. Жара, песок., палатка…
- Мать так и не оправилась. Она ждала тебя в загсе до ночи, в этом самом платье, новобрачные смотрели на нее, как на помешанную, а она и была помешанная. Она до сих пор такая, до сих пор ждет тебя. Ты понимаешь, что ты сделал? Я всю сознательную жизнь пытаюсь найти тебя, чтобы убить, а когда, наконец, нашла, решила подождать дня рождения, сделать себе подарок. Сволочь… Ты и ей, сволочь, про закаты, про лошадей, балет и трубки, ты хоть понимаешь, что ей девятнадцать лет было, что она…
Пистолет в ее руках задрожал…
- Она всю жизнь мне про тебя рассказывает, она даже не понимает, кто ты есть на самом деле, что ты просто бросил ее, беременную, не пришел, даже не позвонил… Уехал на съемки… Ну что, подонок, сделал карьеру, узнают тебя люди на улицах, автографы просят?
Я покачал головой… Руки ее заходили ходуном. Я боялся, что она ненароком выстрелит.
- Лизонька…Милая…Я прошу тебя
Пистолет упал на землю. Я пригнулся, ожидая выстрела, но его не было. Девушка зарыдала и закрыла лицо руками. Я осторожно откинул пистолет ногой, подошел к Лизе, обнял ее.
- Лиза… Успокойся… Все не так…
- Сволочь, - выдохнула она, - хоть бы один раз зашел…
Я вздохнул, и уткнулся носом в ее короткие волосы. Ну не объяснять же ей, сейчас, в самом деле, что я не мог жениться на ее матери в августе 81-г, что тогда я делал прививки маленьким черным детям в одной вечно воюющей африканской стране, и что меня всегда звали Игорем.
|
|