Я в платье длинном, темно-синем,
в руках рябины кисть, как символ,
Вхожу в осенний свет гостиной,
Ступая в золото ковра,
И шлейф от талии струится,
В своих рисунках-небылицах
Серебряным парчовым птицам
Даря движение крыла.
Какая тайна в днях рожденья,
Их цифр странных совпаденьях,
Ну а особенно – в осенних...
Со шлейфа птицы упорхнут…
Усядутся почистить перья
В янтарно-изумрудных кельях,
Среди возвышенных материй
Найдя и пищу, и приют.
Я отпускаю их из плена
Октябрь каждый неизменно.
И как же я несовременна,
Но – как - одновременна Вам!
Я в платье длинном и не модном,
Но небесам опять угодно,
Чтоб я была одно-природной
Рожденным осенью стихам.
В просторных залах, в этом виде
Никто, я знаю, не обидит,
Увидев отблески открытий
В прищуре ироничных глаз,
Хранящих тайные подарки
И королевы, и товарки.
Я даже делаю ремарки
Ей на полях – из этих фраз.
Вы говорите: Где же платье?
Ну что за детское занятье?
Да и с какой, скажите, стати,
Дарить тебе такой наряд?
Мы видим джинсы и ветровку.
И ты идешь на остановку,
И как с такой экипировки
На ветки птицы полетят?
Я промолчу, я не отвечу,
Но чудо-ткань ласкает плечи,
И я уверенна, конечно,
Что знаю, как носить ее.
Хоть выдает порой походка
Или гордыня подбородка,
Но я инкогнито, и ловко
Скрываю звание мое.
|
|