На твое колдовство я откликнусь, малыш!
Это солнце коснется отравленных рек
на равнинах моих. И со съехавших крыш
попрощается с летом чудак-человек.
А тебе невдомек, что ты сделал со мной,
сероглазый лазутчик ничейной земли.
А тебе все равно, кто стоит за спиной,
под тяжелый затылок песок постели.
И над перстнем моим ворожи, вороши
догоревший костер, вдруг найдешь уголек,
и в потемках моей православной души
ты отыщешь, тащи! на себя уголок.
Ты, как дворник вломился в открытую дверь,
в тень от лампы волшебной твоей, Алладин...
Мой ребенок, мой мальчик, мой плюшевый зверь,
мой сияющий снег, уходи, уходи...
|
|