В этих словах кто-то попробует отыскать тайный смысл. Понять, кому это послание и что это значит. Нас миллионы. И вы это знаете. Вы слышали, что мы существуем, живем среди вас. Но нас никто никогда не видел. В детстве я тоже считал, что такого не бывает. Было трудно поверить, что кто-то может быть, я хочу сказать сосуществовать бок о бок с вами. И разве мог я предположить, что я сам являюсь частью нас. Сначала было трудно в это поверить. Ведь ты так сразу и не привыкнешь, что ты теперь уже не они. Теперь ты - это мы. И сам ты толком еще не разобрался, что значит это мы, но это уже другие законы, новые правила. Я до сих пор не могу привыкнуть и до конца понять это. Просто я знаю, что мы есть и мы это уже совсем не вы, мы очень другие. Я этого не знаю, я никогда бы об этом не догадался, однажды, я это почувствовал, всего раз, всего мгновение. Но и этого мгновения мне оказалось достаточным. Конечно, такие вещи не случаются вдруг, не происходят с каждым из нас каждый день. Это цепь событий, череда случаев и жизненных ситуаций, через которые ты понимаешь, находишь, может быть, даже распознаешь что теперь ты другой. Теперь ты принадлежишь к нам. К целой армии таких же как и ты, то есть мы. Я тоже не понял это вдруг. Я тоже сначала лишь догадывался, видел эти тайные знаки, слышал этот зов, но именно однажды и именно вдруг я примкнул к ним. И они никогда не узнают, что нас стало больше, еще на одного больше. Мне кажется что вряд ли кто-то может назвать точное число нас. Но нас много и вы это знаете, и вы нас боитесь. А откуда этот страх? Разве когда-нибудь, хоть один из нас причинил вам боль? Конечно, нет. Просто мы, да и вы не знаем что такое боль. Вы нас боитесь, хотя как и мы сами про себя ничего не знаем. И теперь, когда я уже сам знаю что я это я, а вы это вы, я понимаю что теперь уже нет обратного пути и моя жизнь, если это можно так назвать, теперь не та. И по-новому выглядят те простые вещи, которые со мной произошли. И уже не кажутся все события и случаи, со мной произошедшие такими, что ли этапами и скачками. Просто я стал другим. Факт. А теперь нужно попытаться все это объяснить. Это не так уж просто. Это тяжело. Мне и самому еще только предстоит это понять. Но уже сейчас, когда уже нет смысла говорить о каких-то догадках или мыслях я знаю, я это уже не вы. Я с ними. Я с ними заодно, на их стороне. Просто я так устроен. Отличен от вас. Все что происходит или когда-то происходило со мной, с вами было по-другому. Символы, знамения, печати нет такого со мной не было. Это же никак не связано с богом. Происходило что-то другое. Наверное, вы никак не понимаете о чем я хочу вам рассказать. Но вот в этом то все и дело. Просто нам это понятно с полуслова. Мы это переживаем и с этим живем, а вам либо это еще предстоит, либо вы всегда, понимаете всегда останетесь ими. Вам, и это кажется мне смешным, сейчас конечно все равно кто вы и кем вы будете. На самом деле. И сейчас вам все это кажется просто интересным и загадочным. А нам бы уже было бы все понятно и неинтересно. Даже все равно. Никто из нас даже не удосужился бы запомнить имя автора. Потому что все новое и необычное вас одинаково пугает и интересует. Как мы. Вы же о нас знаете, слышали или читали в кино. Когда мне впервые рассказали о нас. Я тогда еще не знал, что я - это не вы. Я слушал с открытым ртом, боялся упустить что-либо. Просто тогда мне о нас рассказывала моя мать и она не верила в нас и не верила что мы существуем, но она так красиво и интересно рассказывала, так как будто это все происходило с ней еще вчера. Она врала, так решил я когда стал старше. Просто трудно было во все это поверить. Тогда мне было около восьми я был совершенно избалованным мальчишкой. Уже с утра совершенно забыв об уроках я бежал в поле, где трава, на сельском поле сеяли что-то такое, что непременно вырастало выше любого роста. Мы забирались в самую середину, и там у нас находилось тайное место. Такое тайное место, в наше время, имела каждая уважающая себя банда подростков. Там мы строили планы очередных проделок и козней. Там же в поле, ближе к границе поля с лесом, стояла старая, давно заброшенная избушка. Все окна и двери ее были заколочены и мы уже много раз лазили туда через окно. Даже один из мальчишек предлагал перенести штаб туда. Но мы не хотели, там всегда было темно и неприятно. Когда мы пробирались туда, нас охватывало странное чувство и мы со страхом признавались в этом друг другу, что кроме нас здесь бывал, или был кто-то еще. Нам, почти всем казалось что каждый раз дом выглядел по-другому. То дощечка не там лежала, то солома примята как будто спал кто-то. И страшно было и от этого ходили мы туда все чаще. Мы ничего не боялись. Или может быть мы просто не чувствовали этой опасности вовсе. Случалось что я близко подходил к дому один. Но ни разу, я не решался залезть в него один. До одного дня. Который теперь вспоминаю по- другому. Вижу тот день и все его события в ином свете. По другому. Не так. Я сбежал с последних двух уроков. Друзья поджидали меня за углом школы. Мы направились к полю. Все ужасно веселились, тем более я. Уйти с математики и истории не каждый из них способен на такое. Солнце пекло и началась настоящая весна. И так не хотелось, чтобы день заканчивался. Так хотелось растянуть его подольше. Мы легли кругом, уставились в небо и долго мечтали. Такие обычные мальчишеские фантазии. И я не помню кто, да и ни это важно, кто-то заметил дым. Сначала мы подумали, что это горит поле. Все вскочили на ноги. Я пытался подпрыгнуть выше травы и рассмотреть где же это горит. Но вот, кто то из нас понял, что это горит дом. Мы побежали к нему. Тогда еще никто не думал, что огонь может перекинуться на поле. Тогда, нам очень хотелось посмотреть как горит дом. И как вместе с ним сгорит наша тайна. Мы остановились около забора. Дым шел сквозь щели в крыше. Но пожар был. Он скрывался в сердце дома. Пока не вырвался наружу, когда крыша почернела и начала рушиться. Мы стояли и смотрели как завороженные. Словно под гипнозом. И чувствовалось единение среди нас. Мы взрослели с этим пожаром, мы менялись и становились другими. Я смотрел на своих друзей молча и не узнавал их. Их лица менялись на моих глазах. И пока я сам не услышал, я думал, почему же они так напуганы. Что их так напугало в этом пожаре. В первые секунды мы все сделали шаг назад. Крик. Который мы услышали, был ужасен. Звали о помощи, в доме горели люди. Может быть всего даже один человек, но он звал о помощи. Он или она горели в этом доме и просили его спасти. А мы, каждый из нас сделал шаг назад. Мы смотрели и страх сковал наши тела. Мы боялись столько, сколько длился этот ужасный крик о помощи. Мы не шевельнулись. По дороге домой мы совсем не разговаривали друг с другом. Каждый из нас никогда ни заговорил об этом даже между собой. В деревне никого не искали. И вскоре, мы совсем как будто позабыли об этом. Иногда мысленно я возвращался туда, но, честное слово, мне все это казалось сном. Для большинства из нас это стало тяжелым испытанием. В глубине души каждый из нас считал себя причастным к гибели человека и чем взрослее мы становились, тем тяжелее было смотреть в глаза своих товарищей. Одни переезжали с родителями, другие просто меняли круг общения, в конечном итоге нас осталось всего двое. Нет, тогда мы еще по-прежнему ни о чем не догадывались. Мы и подумать тогда не могли во что мы превратимся. Неспешные дни, сменялись обычными школьными буднями. Раннее просыпание, уроки, перемены, футбол до поздней ночи и поцелуи с Ленкой на лавочке возле подъезда. Мы играли во все эти обычные игры детства, исследовали близлежащие канавы, овраги, подвалы и стройки. Да конечно у нас появились новые друзья и большая компания. Но на самом деле нас было только двое. И все остальные мне кажется чувствовали это. Они смотрели на нас как-то особенно. Могу даже сказать, они нас боялись. Я чувствовал как сильно они не похожи на нас, но ни когда не говорил об этом своему другу. В то время когда мы оставались наедине, нам не о чем было поговорить. Сейчас мне кажется это забавным. Я очень хочу сейчас понять как же мы тогда решили, пойти в поле и найти этот дом. Прошло много лет но конечно каждый из нас помнил это место. Мы вышли на утро, вместо уроков. Мы твердо решили найти какие-нибудь улики или следы. Мы сделали небольшой привал, попили воды, посмеялись и снова пошли в сторону дома. Удивительно, дом выгорел дотла. Сравнялся с землей. Вместо него на земле красовался огромный черный круг. Как след инопланетного корабля. Мы начали свои раскопки. Мой друг предусмотрительно взял две лопаты и как ему удалось это объяснить родителям. Мы провозились пол дня и ничего не нашли. Все напрасно. Уже к вечеру мы отчаялись и начали собираться домой. И тут в одно мгновение, каждый из нас нашел что-то что только ему одному, только для него объяснило все то, что я пытаюсь донести до вас. Мой друг нашел наперсток, а мне попалась на глаза брошь. Обе вещи сильно оплавились, но и на наперстке и на брошке можно было различить орнамент. На наперстке почти не тронутой оставалась надпись Барселона и изображение какой-то церкви. А на моей брошке красовался большой красный камень и из всего многообразия узоров сохранилась только лилия. До темноты мы ушли домой. Мы радовались своим находкам, хотя тогда еще мы конечно не представляли как сильно две эти маленькие вещи изменят нас. И я и мой друг чувствовали, что это очень ценные находки и мы твердо решили узнать их судьбы и найти их хозяев. В округе о них ни кто ничего не знал. Все многозначительно кивали головой произносили «Интересненько» цокали, тужились и кивали головой. Мы допросили всех родственников, но безрезультатно. Ни кто, ни когда не был в Испании и ни кто не видел такой брошки. Никогда. Это никогда стало для нас приговором. Очень быстро мы устали от этого приключения…
…Палец скользил по ее щеке, я пытался стереть ее слезу. Но как только я стирал ее, на ее месте появлялась другая, еще больше, еще горючее. Каждый раз когда мы встречались, это доходило до крайней точки и она начинала плакать. Ей нужно было плакать, и я это знал. Она так скучает. Я обнял ее и прижал голову к своей груди. Она вздрагивала. Потом она посмотрела в мои глаза, так внимательно, так пристально. Мне стало не по себе. Когда ни будь, мой друг тоже встретит такую же девушку. И он к этому готов. Я его знаю. Он также будет держать ее в своих объятиях и думать. В такой простоте и предсказуемости мы живем. Я знаю своего друга. Я целую ее в губы. Вообще я не люблю целоваться. Но сейчас я так хочу этого. Нежного касания до краешка ее губ. Закрывая глаза, почувствовать ее дыхание. Она такая красивая. Она плачет, всегда плачет и с этим ничего не поделаешь. Просто если так распорядилась судьба и я буду с ней. В ее глазах, где то там далеко я иногда вижу вот такое понимание. Которого мне жутко не хватало в обычном мире. В мире без нее. Думаете я влюбился. Да ну, что вы. Я не знаю как это. Вот она мне тоже всегда говорит о любви. Она смотрит и пытается понять люблю ли я ее. Она всегда думает обо мне. Я закрываю глаза. Усталость так мешает сосредоточиться, сконцентрироваться. Любви нет. Меня становится все меньше. Эта девушка что лежит у меня на плече, конечно заслуживает большего и лучшего. Но почему то, по понятным только ей одной причинам ей нужен я. И то что меня окружало все эти годы, все чем я дорожил, теперь уже не мое. Я вывернул все наизнанку. Я не понимаю этих простых вещей. Я целую ее волосы. Так приятно пахнут, эти золотые кудри. Видимо чем то мы с ней похожи. И так может продолжаться вечно! Нет, нет в этом мире места для настоящей любви…
…Мы с моим другом поступали в разные институты. Я в строительный, а он на философский факультеты. И в годы студенчества мы виделись уже реже.
|
|