ХХII век. Карачи-век
Внезапно перед глазами всё расплылось. Радужные блики дрожали вокруг неясных двоящихся контуров. Солнце яростно жгло щёки и лоб. Глаза щипало. Егор тряхнул головой, в разные стороны разлетелись капли пота. Несколько мокрых пятнышек темнели на прикладе.
Егор хлюпнул носом и осторожно, стараясь не дёргать рукой, промокнул обгоревший лоб рукавом, а потом, неестественно вывернув кисть, поочерёдно прикоснулся манжетом к закрытым глазам. Кожу жгло так, что на секунду ему представилось, как рукав начинает дымиться от кислоты, но осторожно приоткрыв глаза он снова увидел всё ясно и чётко.
Дело было дрянь. Чёртовы карачи копошились метрах в ста, не обращая на него никакого внимания. Егор легко мог всадить пулю в одного из них... да только что ему эта пуля? Так, вздрагивает туловищем, замирает на секунду... вглядывается, что ли? Глаз-то у них не видно.
Дед говорил, - да упокоит его Господь-Аллах на тенистых пажитях! - мол, раньше были у них глаза. Много, но были! Можно было дёрнуть по ним из калаша, ослепить... А сейчас, суки, совсем смотреть не на что. Даже ноги у них стали тоньше, но намного прочнее.
Конечно, если бы динамит...
Егор вспомнил, как в город притащили на железном тросе двух подорвавшихся на фугасе карачи. Дядя Ахмат за рулём грузовика что-то орал, - уж наверное, не молитвенные песни, всегда был пьяный, - упокой его Господь-Аллах с миром, - только зубы весело блестели на чёрном от пыли и гари лице. Мама в толпе кричала что-то вместе со всеми. Они били карачи чем попало, а те только дергались перебитыми лапами и бормотали: 'Мы не сделаем вам ничего плохого... Мы не сделаем вам ничего плохого...'
А потом дядя приставил ствол калаша к сочленению малого щупальца, - оно слабо обвилось вокруг сбитой мушки, - и выстрелил... только брызнуло из туловища во все щели. Народ закричал, запрыгал, а мулла-батюшка сказал: 'Не жалей патронов, Ахмат! Мало им одной пули, оживёт, проклятый!'
Эх... так тож когда было-то! Егору, поди, едва пять лет исполнилось...
Карачи продолжали копошиться. Из песка они то ли вырывали, то ли творили своим нечестивым дьявольским обычаем какие-то смутно угадываемые в пыли тонкие плетения. Вроде сетки, перекрученной и шевелящейся... растущей?.. чёрт, в этой кутерьме не разберёшь. Слава Господу-Аллаху, вроде, они не собираются двигаться в сторону города. Даже бесовская их сеть извивается и дёргается явно в сторону старой мечети. Говорят, там третьего дня двух карачи видели. Гнезда у них там нет, это точно. Егор сам проверял.
Может, уйдут? Были же такие случаи, Егор сам слышал!
Егор облизнул палец, помахал им в воздухе, чтобы тот высох, подышал на окуляр бинокля и осторожно протер его. Карачи были видны, как в двух шагах. Пыль, проклятая пыль не давала ничего разглядеть.
Эх, второй окуляр разбит... жаль! Отец даже выругался, когда вытащил его из песка - вот невезение! Обидно - у трупа даже блок компа уцелел. Офицер, сразу видно! Экран смяло комочком слежавшийся ветхой ткани - не оживишь. Элементы питания вытекли, но на вид-то комп - хоть куда! Хоть бы одна кнопочка выпала... Старые Люди умели делать...
А у бинокля линза разбита! Чёрт бы с ним, с компом, на кой он нужен? Есть два у старосты Володи и ладно. Вот экран бы запасной! Наш и так был старый - сколько себя Егор помнит - на сгибах повытерся и цвета искажает, а сейчас и вовсе вместо красного тускло-оранжевый выдаёт... и буквы расплываются... шрифт хоть до 28-го увеличивай... речевой ввод лет пять, как накрылся...
Перед глазами сам собой появился староста, аккуратно подвешивающий уголок экрана, отцепившегося от гвоздя в стене. Экран беззвучно менял картинки каких-то зданий. Сгибы экрана тусклыми расплывчатыми линиями перечёркивали изображение... как прутья клетки...
Егор дёрнул головой. Надо же, чуть не задремал. Каково, а? На пекле таком, в ста метрах от карачи... а чуть было не заснул! Записать, что ли ихние пляски? Да ну... что там записывать? Не видно ни черта... да и аккумуляторы у камеры жаль. На пять минут хватает, а потом калаш начинает пищать, мол, подзарядить надо.
Егор осторожно проверил, прикрыт ли объектив камеры калаша колпачком. Ага, на месте. Это хорошо. Родного колпачка уж сто-лет-в-обед-как-нет, вот и приспособили кусочек полиэтилена на ниточке... херня собачья, прости меня, Господь-Аллах!
Интересно, а в Челябинске есть аккумуляторы? Должны быть, гори они в аду, еретики-гяуры-блядь! Староста по три месяца от греха отмаливается, по пять раз на дню намаз делает, лишь бы в Челябе самое необходимое брать. В прошлом году в Храме Господа-Аллаха перед алтарём двое суток лежал, прощения молил... еле выходили потом... В апреле уже и собрались ехать, да так и не поехали. Жалко, слов нет! Отец-то хотел Егора вместо себя послать... в охрану. И то сказать, больше года прошло... много чего надо! Аккумуляторы те же... лекарства бы... справочники поновее... да много чего... и Маринкиной Маме-Гале бы протез достать... недорого говорит Маринка, можно поторговаться и б/у купить... и Маринке игрушку какую-нибудь привезти... вроде 'Нечестивые против ниндзя Господа-Аллаха'... она так чудесно смеётся, когда играет... и коса небрежно заплетена... расплетается... а Маринка только плечом дёргает - некогда, ниндзя наступают!..
... Маринка... красивая такая... глазки светятся...
... 'а говорят, что Старые Люди на Луне были!'... 'врут они всё, Маринка'... 'а мне Руслан говорил!'... 'я вот твоего братца Руслана поймаю и напинаю так, чтобы ходить не мог'...
Тьфу ты, спаси Господь-Аллах, опять глаза слиплись! Может, позвонить, сказать, что всё спокойно? Без малого два дня тут парюсь, может, смену пришлют?
Нет, нельзя. Наверняка карачи звонок перехватят... кто их знает, какой вывод они из этого сделают?
Егор открыл фляжку и сделал два больших глотка. Как обычно, тело умоляло пить - ещё и ещё... и ещё!.. но он аккуратно завинтил крышку и стал ждать. Через минуту пришло привычное ощущение свежести. Рот наполнился слюной и он языком провёл по всей полости рта, смачивая зубы. Ну и лето в этом году... солнце шпарит, как никогда, комбинезон едва справляется.
****
Домой он ушёл ночью, когда уже совсем ничего не было видно. Карачи всё ещё возились в своей яме - точь в точь пауки с когтистыми длинными лапами. Егор видел, что яма стала немного шире, но все подробности по прежнему скрывало пылью. Наверное, карачи всё-таки что-то откопали, иначе кой чёрт они вообще тут делают?
'Пусть Совет разбирается... там любят про Старых Людей поспорить, - думал Егор, осторожно пробираясь в темноте. - И так-то они думали, и этак... а если не так, то разэтак... Лучше бы в Челябинск разрешили съездить. Ромка-джи там был. Так с той поры надулся, как бурдюк - я, мол, среди еретиков-гяуров-блядь ходил, как Господь-Аллах среди демонов в пустыне! И Веру-Истину в себе сохранил... непорочной. Забыл, засранец, как я его зимой тащил на горбу. Если бы не я - лежал бы сейчас Ромка-джи на городском кладбище... если бы волки не растащили. А сейчас, конечно - круче Ромки-джи никого нету... просто Демон-Магеллан какой-то!
Егору вдруг стало смешно. Он представил себе Ромку-джи в виде Демона-Магеллана из учебника: рогатая корона на голове... длинные одеяния, расшитые безобразными знаками... и над головой надпись на зазубренной ленте: 'На горе людям открыл я сатанинские дали!' Эх, если бы вместо Ромки-джи съездил бы в Челябу он, Егор! Так нет же! Шайтан побери, умудрился сломать ногу, можно сказать, на ровном месте! Теперь, вот, даже Маринка Ромку-джи слушает, раскрыв рот... а тот и рад стараться - цедит в час по чайной ложке - цену своим байкам набивает, хитрожопый. И ведь не проверишь - врёт или нет!
Эх, нет уже с нами деда Николая, жаль-то как! Сколько знал человек! Сам мулла-батюшка его уважал, староста только с ним и советовался. Даже древневеры, - еретики-гяуры-блядь, - с дедом почтительно разговаривали!
Да-а...
Небось, вкушает он сейчас на небесах райское блаженство и со своим тёзкой, святым Николаем-угодником, глюкозу пьёт и халву кушает, да на нас, грешных, сверху поглядывает...
Егор привычным жестом поправил на плече лямку автомата. Идти было совсем уже недалеко - часа три, не больше. Вон она, вдали высится башенка... остатки храма древневерского. Крестоносцы построили - теперь уж и не знает кто и когда. Крест ещё на Егоровой памяти наверху стоял. Узорный такой крест, красивый. Небось, лунатики и сбили, - они крестоносцев спокон веку ненавидят. Дед говорил, раньше это место Касли называлось. И жили тут по чугуну-железу знатные мастера.
Да что говорить... вон из песка торчат развалины. Пацанами Егор с Ромкой-джи здесь однажды красивую решётку выкопали. Метра два - остальное круто вглубь уходило, не докопаешься. Хотели отломать кусок - ан нет! Хотелось домой притащить, чтобы матери не ругались... вот, мол, красоту какую нашли - любуйтесь, чего Старые Люди делать могли!
Ох, и попало же тогда от отца - вспомнить страшно!
Краем глаза Егор уловил какое-то движение. Поздно! Поздно! Размечтался, дурак!
Егор плюхнулся на слежавшийся песок, судорожно дёргая левой рукой предохранитель калаша. В ушах застучала кровь. Проклятый предохранитель не поддавался! Скосив глаза, Егор увидел, что дёргает за переключатель системы целенаведения. Шлем с щитком-дисплеем ещё при отце отказал и небольшая плоская коробочка СЦН мёртвым грузом липла к калашу... но энергии она не потребляла, не весила практически ничего, и ни отец, ни Егор так и не удосужились снять её с автомата.
Эх, дурак!
Егор судорожно сдвинул-таки рычажок и замер...
Неужели вляпался?
Из-за обломка стены, торчащей из песка метра на три, выдвинулся человек в таком же, как у Егора комбинезоне-песчанке. Ствол калаша твёрдо смотрел Егору в лицо. Человек мотнул головой в потёртом армейском шлеме, - экая вмятина на правом виске! - и отчётливо произнёс короткую фразу - явно вопрос - на тарабарском языке.
'Ну, шайтан, недаром мне дядько Саша звонил... говорил, что засёк двух человек с севера. Там больше всего тайных видеокамер уцелело... говорил, что старосте, мол, не волнуйся, я уже всё сообщил...'
Дядько Саша, - мужик лет тридцати, - жил в городе с позапрошлого года, но староста по-прежнему относился к нему с плохо скрываемым недоверием - всё-таки Саша был из староверов. В лоно Господа-Аллаха его мулла-батюшка привёл... народу в городе раз-два и обчёлся, каждые рабочие руки на счету. Дядько Саша от армии ушёл, - а светило ему гоу-гоу на северо-восток с тамошними хунхузами за Эко-терем-бург воевать. Вот и дёрнул он прямиком из Полевского на юг, ближе к пустыне. Оно конечно, 'Москва и с Китая дань берет' - за Сургут, за нефть... только дикий там народ, хухузы, одно слово. Им и Пекин-то, считай, не указ, сами промышляют, бандиты...
А в Полевском мэр-бай крут! Ему и на восток и на север двигать хочется, земли прибирать. Ему сами хунхузы-лошадники из степей северных, тянущихся аж до самого Ивделя, - дань платят! У него в армии не отъешься - сплошь походы, да вылазки. Вот и сделал дядько Саша вместо северо-востока гоу-гоу на юг, в пустыню. И у нас под крылом Веры-Истины прижился.
Человек нетерпеливо повторил вопрос. Лица его не было видно за блестящим щитком шлема, но, судя потому, что автомат он держал у бедра, Егор понял, что уж его-то СЦН в полном порядке и мужик чётко видит на экране щитка красную точку где-нибудь на переносице Егора... туда-то он пулю и всадит, только на курок нажми.
- Не понимаю я, - отчаянно сказал он и оглянулся.
Поднять руку и активировать ларинги на режим переводчика было страшно. Дёрнешь рукой - тут тебе и прилетит гостинец... от Ангела Смерти Азраила - да не будет он назван!
Никого вокруг не было. Однако кто его знает, сколько ещё солдат прячется за стеной? И чего им надо? Дезертиры, что ли? Так, вроде, вокруг грабить толком нечего...
- О, по-русски говоришь? - обрадовался человек. - Старовер? Лунатик... то есть, мусульманин? Или христианин-крестоносец?
- У нас Вера-Истина, - мрачно сказал Егор; ствол всё ещё, как припаянный смотрел ему в лицо. - Мы во единого Господа-Аллаха веруем. А вы сами кто?
- Автомат за спину закинь! Руки покажи... глушилки есть?
- Нет.
- Ну ладно, - весело сказал человек и щиток его шлема с жужжанием открыл мокрое от пота лицо. - Мы тоже пребываем в лоне святой Веры-Истины, да славится Господь-Аллах и все присные его! Мы тут кругаля дали... не то, чтобы заблудились, просто нам нужно здесь где-нибудь перекантоваться денька три-четыре.
Из-за стены выдвинулся второй человек. Тот, видно, уже снял шлем. Мокрая жидкая шевелюра прилипла к розовому черепу. Человек был белобрыс, краснолиц и мрачен.
- Чего ты с ним возишься, Зия? - недовольно сказал он. - Напугал ребёнка до полусмерти.
- Не испугался он, - возразил Зия, стаскивая шлем и блестя круглой лысиной. - Он сам кого хошь напугает. Вон, смотри, как вызверился... орёл!
- Не испугался я! - возмутился Егор. - Это вы сами испугались.
Страх прошёл.
- Ты каслинский?
- Чего?
- Отсюда, говорю? Из Каслей?
Чудно он это название выговаривал... с ударением на первый слог... сразу видно, издалека.
- Нет, я из города.
- А название у города есть или так... в беззаконии пребываете?
- Город и всё... что его называть... вон в той стороне, если Иртяш по левой стороне обойти. Часа три-четыре ходьбы.
- Видимо, на месте бывшего Озёрска... карта, чёрт, говно! Мэр-бай у вас есть? А-а... староста... Слушай, Зия, хватит нам парня пытать, дуй палатку, - ну его на хрен, отдохнём часок-другой.
- А можно и палатку дуть! - весело сказал Зия. - Вот нам абориген компанию-то и составит. Там мы его высушим, выпотрошим... и всё-то он нам с тобой, Савва, расскажет...
Лысый сноровисто сдернул рюкзак, отстегнул с его боковины какой-то свёрток-курдюк защитного цвета, оглянулся, зашёл в тень стены, бросил курдюк на песок и небрежно ткнул носом ботинка. Курдюк зашевелился, захрюкал и стал дуться.
Егор, забыв всё на свете, молча таращил глаза. Белобрысый - и чудно же его звали - Савва - строго сказал ему:
- Рот закрой, карачи насерет!
Егор покраснел. Бурдюк тем временем распучило со страшной силой - явно вырисовывалась палатка.
- Сейчас прекратится надувательство и мы все вместе изрядно отдохнём, - крикнул Зия, устанавливавший на верхушке стены крошку- камеру.
- Готово... сторож на месте! - сказал он и ловко спрыгнул. - Мы всех видим, нас не видят... не заметят, не обидят! - и подмигнул Егору.
Ткань окончательно надувшейся палатки вдруг уплотнилась, зарябила разноцветием, - аж смотреть больно, - и вдруг стала прозрачной. Несколько смутных засаленных пятен слегка колыхались на невидимой ткани.
- Полезай, отрок... кстати, а звать тебя как? Как-нибудь замысловато? Типа Демон Пустыни?
- Егор меня звать, - буркнул отрок и опять открыл рот.
Савва, не дожидаясь приглашения, нырнул в клапан палатки и исчез. Палатка-невидимка... надо же! Егор о таких только слышал. Эх, мне бы такую, в дозор, а?!
- Полезай-полезай, - сказал Зия и втолкнул Егора внутрь, где Савва уже тыкал пальцем в пятнышки клавиатуры на ткани стены.
- Идентификация, - пискнула стена.
А затем, совсем как в компьютере старосты Володи:
- О`кей.
Проявился экран, распался на несколько изображений, - похоже, что камера на развалинах была не одна. Егор видел совсем близко обрыв Иртяша, заросший кустарником ген-саксаула.
- Музыку хочу, - простонал Зия, расшнуровывая ботинки, - хочу сладостных напевов!
- Отстань со своим дутаром, - не оборачиваясь пробурчал Савва и вызвал что-то незнакомое, но красивое и чуть тревожное. - Моцартом тебя буду глушить.
- Савва, ты консервативен!..
- Я должен старосте позвонить, - сказал Егор. Интонации, против воли получились какими-то просительными, чуть ли не со слезой. - Можно?
- Валяй, - ответил Савва. - Какой там у вас канал?
- SQWD/4793.
- Я и сам знаю, что эс-ку-вэ-дэ... Подканалы есть?
- Н-нет... не знаю.
- Всё с тобой ясно! - воскликнул Зия, снимая второй ботинок. - Савва, друг мой, да продлит твои дни в сладости всемилостивейший Господь-Аллах! Разблокируй ты уже, наконец, весь канал целиком и пусть мальчик успокоит родных и близких!
Савва проворчал что-то непонятное, экран согласно пискнул. Музыка стала тише. Рядом с краем экрана появилась полоска с бегущей строкой. Ниже неярко засветился таймер.
- Звони... лишенец. Как закончишь, блокировка обратно активируется.
Егор торопливо переключил ларинги на режим телефона...
Чёрт их знает, какой у них компьютер... но, похоже, что, - ах, шайтан!- всё перехватывается, пишется, архивируется, анализируется...
Словом, придётся идти с Зией и Саввой в город.
***
- Вот, мрачно сказал Савва, - живём накануне двадцать третьего века - полюбуйся.
- Го-о-ород... - с непонятной интонацией протянул Зия. - Впрочем, нам-то, что за беда? Может, в этом и есть великий философский смысл? Может, на руинах былого зарождается новый мир?
- Вон он, твой новый мир, - сказал Савва, - с водонапорной башни, балбес-шайтан, в нас целится. Слушай, Зия, ты бы опустил щиток, не выёживался, а? И обзор включи. Двое сзади... за ген-саксаулом прячутся.
Егор подумал, что, уж кто-кто, а Ромка-джи с башни в голову Зие не попадёт - хоть убейся. Стрелок он неважный, да и калаш у него со сбитой мушкой. Ещё от дяди Ахмата остался - старьё.
- Это мы! - крикнул он. - Староста Володя где? Выходите, всё равно они вас всех видят...
Сзади затрещали кусты. Вышло пара мужиков - смех на палочке, прости меня, Господь-Аллах! Один старее другого... не хватало им ещё Мамы-Гали для полного позора... дружина боевая...
О, Гагарин-шайтан, о-о-о!!!
Вон она, тут как тут... за стеной Установки прячется!!! Ну, позорище...
Ага, вот и староста Володя. И Ромка-джи с башни спускается. Надеюсь, он калаш на предохранитель поставил всё-таки. Если нет - вечером отпинаю. А где же мулла-батюшка с прихожанами? Не захотел, значит. Зато весь Совет тут как тут, в полном составе в тенёчке прохлаждается...
Егор шагал впереди и не оглядывался. Щёки его горели. Знакомый - до последней трещинки в стене Установки, до каждого обломка стены, до каждого кустика ген-саксаула и карагача, - а некоторых из них он сам трудолюбиво высаживал пацанёнком, - до вечно пахнущей верблюжьей фермы и загородок овечьих площадок, прикрытых сверху дырявой пыльной, засиженной вечными мухами маскировочной сетью, - родной город вдруг как-то разом поник и обветшал. Присел в испуге... и развалился... в пыль, песок и колючие кривые растения...
Пыль, песок, мухи, испуганные люди, прячущиеся в тени и вытягивающие шеи им вслед. Лабиринты, образуемые ген-саксаулом, руинами и карагачами. Удобно, если придёт враг...
Но вот, пришли незнакомые, пусть и не грозные на вид люди... и ясно, что не отгородишься от них, не спрячешься.
И идут за ними гуськом люди... десятки людей... и хоть впереди староста - но кажется, что именно за незнакомцами покорно в страхе идут горожане... и храбрящийся Ромка-джи с ними... и Мама-Галя с выбитым глазом... а выбил ей его своим щупальцем карачи, когда не отдавала она ему своего годовалого ребенка.
Город... родина...
Спасибо тебе, Господь-Аллах, пришли. Вот они, колонны над треугольной крышей; лестница, выдирающаяся из песка и пыли, степенно поднимается вверх щербатыми ступенями. Загадочные лица над дверью - с пустыми глазницами и узкими подбородками... одно лицо плачет, а другое жутко смеётся... и непонятная надпись '...атр им. Мак... Горько...'... и маленькие окошки, заложенные мешками с песком во времена незапамятные, неведомые. Быть может, ещё и Старыми Людьми. Потому, как слежались эти мешки так, что между верхней балкой окна и верхним мешком два кулака просунуть можно...
Вот мы и внутри. Теперь вниз, вниз, по широкой лестнице, мимо большой статуи человека-Ленина с отбитой рукой... в спасительную прохладу старых знакомых стен. Ну их, этих гостей! Пусть пока староста Володя им втирает...
Уф... теперь можно отключить комбинезон, быстро-быстро содрать его с себя в тёмной, облицованной кое-где белым кафелем комнате, вымыть ноги и переодеться в обычную одежду...
Хм... это, наверное, Маринка рукав зашила...
Боролись с дядькой Сашей аккурат перед выходом в дозор, ну и покалечили одежонку - так по шву и затрещала. Спасибо, Маринка! Хорошо бы, конечно, чтобы комбез домашний так же сам себя латал, как и военный... да и поддув прохладный во все места также не помешал бы...
Да, вот, не дал Господь-Аллах, - зашивать, да штопать приходится. Ну, ничего, не маленькие...
Егор торопливо ополоснул лицо, вымыл ноги. Армейские ботинки, конечно, не те говноступы из верблюжей кожи, что приходится носить в городе, но и от них устаёшь. Он сунул комбинезон в шкаф - кто там у нас следующий в дозор? Карим? Эх... опять он калаш не смажет! Ну, да ладно, это всё потом...
А теперь - бегом в зал Совета, мимо закрытых дверей, мимо жмущихся к стенам любопытных людей - прямо по коридору. Эй, разойдись!
Вот и надпись 'Гардеро...'. Теперь слёту поворачиваем мимо старого Кима... - Привет, Ким! Всё власть охраняешь?.. А это что у тебя? Господь-Аллах, опять штаны расстегнулись?!. Да ладно тебе, никто ничего пока не заметил... Извини, потом всё расскажу! После Совета!
Егор осторожно толкнул дверь. Изнутри, естественно, к ней прислонилась задницей Лада-оглы, а если по настоящему - Лада Макова - все-то уши она городу прожужжала о том, что сам Великомученик Тагил-мэр-бай, Танк Веры-Истины, да благословит его Господь-Аллах! - ей приходится предком.
Нет, ну не сидится ей, как всем нормальным правоверным... обязательно надо стоять, прислонившись задницей к двери!
- Ой! Извините, Лада-оглы... я вот тут...
- Выкинуть бы тебя, мальчишка, шайтан! - прошипела Лада-оглы. - Сядь вон там, не мешай!
Егор, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в полумраке, прополз на четвереньках в угол, сел и затих. Никто не обратил на него никакого внимания... а могли и шугануть. Странно... даже Лада-оглы возмущалась только тем, что он ей под зад дверью двинул. А что на Совет припёрся без приглашения - слова не сказала...
Странно...
***
Егор осторожно пошевелил ногами - затекли. Пол-то каменный, да ещё и расположиться поудобнее не получается. Совет на подушках сидит, им-то что... а тут майся. Ромка-джи пыхтел над ухом и постоянно пытался навалиться ему на спину.
Староста продолжал плаксиво, но с какими-то внезапными визгливыми похвалениями, бубнить об Установке. Всю историю гнал подряд, старый хрыч: о том, как в великом бою наши отцы и деды отбили Установку чуть ли не у самих демонов... как искал нужные режимы Борис-оператор, да упокоит его Господь-Аллах на тенистых пажитях! Как получили они фирман-Москва от самого Президента-эмира на владение и установление границ. Как школу Веры-Истины утверждали. Про договоры и клятвы с Комбинатом затянул, - где сплошные атомы и радиация, - Господом-Аллахом проклятое место, - спаси и сохрани нас от тамошних сватов - пусть в других местах ищут. И вообще, мол, Комбинат, - а его ещё человек-Ленин строил, - через нашу голову с Полевским стакнуться норовит, еретики-гяуры-блядь...
Тоска!
А Зия с Саввой - ничего. Терпят. Сидят на высоких подушках, слушают, только ген-кумыс иногда прихлёбывают. Даже вопросы норовят вставить... да где уж там! Староста, как пойдёт про политику, так его только мулла-батюшка осадить может. О, Господь-Аллах, теперь про верблюжью чуму затянул... подвиги зоотехников... сплошная самоотверженность предков...
Это я ещё не сразу пришёл, не иначе он прямо со времён Святого Джихада, Иисуса-Любви начал!
Егор в сотый раз двинул локтем куда-то наугад и Ромка-джи зашипел от боли.
- Балбес-шайтан... больно же! - но на спину наваливаться перестал.
Егор, стараясь не кряхтеть, переменил положение.
- Руку убери! - вдруг выпалила Маринка, и сидящие перед ними люди стали оборачиваться.
Ромка-джи запыхтел ещё сильнее. Егор было удивился, но тут же сообразил, что Маринкина фраза относится не к нему, а к проклятому Ромке-джи. Хотя белеющие в полумраке круглые лица Аллы-оператора и её мужа дяди Ани явно смотрели именно на него.
- Выгоню! - коротко сказал дядя Аня и отвернулся.
Егору было обидно, хоть разворачивайся и лупи Ромку-джи в ухо прямо тут, в Совете. Однако - выгонят сразу. Одного-то, может, и простили бы, а втроём...
Маринка, молодец, тихонько так, как крыска, вежливо просочилась. Зря только Ромку-джи с собой взяла, шайтана дурацкого! Тупой, блин, как верблюжья задница, а туда же! Подумаешь, в Челябинске был... ходжа задрипанный... руки распускает...
Егор закусил губу и стал смотреть на светящийся тусклыми пятнами потолок. Глянь-ка, ещё несколько тёмных пятен появилось... Вон там раньше пятно было на голову человека похожее, а теперь не пойми чего получилось. Дед говорит, что потолок раньше просто сиял, а теперь выдыхается, пятнами идёт. Прав был дед. В этой комнате школа была... потому что самая светлая... ещё мы сюда бегали... а теперь школу в другом месте держат, где солнце через маленькие окна под потолком светит.
Поутру, бывало, занесёт их песком и мулла-батюшка гонит наверх пару дежурных - отгребать... Раз они с Ромкой-джи, - а ведь здоровые уже были, лет по тринадцать! - добаловались и высадили стекло. Песок на школьный комп посыпался. Мулла-батюшка прочёл молитву о кающихся грешниках, засучил рукава своего комбинезона... и ка-а-ак врезал своим посохом по задницам обоим дежурным... ох и больно было! Не приведи Господь-Аллах под его камчу попасть - в его руке сила праведная, солдатская... и калаш у него именной, собственный. Ещё от Первосвященника... реликвия!
- Слышь, Егорка, где ты их нашёл, а? - зашептал сзади Ромка-джи. - Там, где капище?
- Нет, - сухо ответил Егор.
- Так там же крест торчал! Куда мог деться? Карачи стащили?
- Какой крест, дубина! - не выдержал Егор и повернулся. - Это не крест совсем... а так, обломки какие-то. Нечестивое капище в другом месте!
- Тише ты! Смотри, аминь уже начали!
Егор посмотрел на старосту и вдруг понял, что тот замолчал и омывает руками лицо. Все в комнате нагнули голову:
- Господь-Аллах, Вера-Истина!
- Аминь, - закончил Зия по праву гостя. - Теперь, как я понимаю, наша очередь?
- У тебя фирман-Москва, ты говоришь - мы слушаем. Москва - сорок добродетелей, Москва всё видит, престол её у врат райских, семь холмов её - семь твердынь Веры-Истины! - забубнил староста Володя.
Ох, и хитрый же он у нас! Савва всё пишет, всё подряд - это уж точно. 'До Москвы далеко, Казань неблизко, но слово не воробей, - хоп! - и пошло гулять по свету', - говаривал дед.
- Я вот что предлагаю, сказал Зия, улыбаясь во весь рот, - Сейчас мы закруглимся и дружно пойдём отдыхать. Полномочия, как вы поняли, у нас самые широкие, в городе мы дней пять пробудем и всё сами увидим. Спасибо Совету и старосте - историю вашего рода мы уже знаем, а что не знаем - вы нам и покажете.
- Потом, солдат, поди, приведёте! - дерзко выкрикнула Алла-оператор и народ зашумел, задвигался. Ей с мужем можно дерзить - их семья при любой власти пригреется - Установка-то всем нужна. Комбикорм верблюдам, овцам пойло, ген-галеты, аккумуляторы... всё от неё, Установки-матушки, благослови её Господь-Аллах! Секреты у них семейные, хрен кто ведает... без них, операторов, никуда!
- Не приведём, если лукавить не будете, - спокойно ответил Савва, а Зия засмеялся. - Мы в Святой Академии Наук не военная разведка.
- Ага, не разведка они, - нагнувшись к уху взмокшего Егора, горячо дышала Маринка. - А сами с ног до головы во всём новеньком... Мама-Галя говорит...
- Тихо! - крикнул староста. - Разгалделись! Совет окончен. Завтра вечером соберёмся - опять гостям слово будет.
Народ стал подниматься, кто-то закашлялся и звучно пукнул. Старый Ким уже торчал в дверях, кланяясь. На шее у него болтался тревожно попискивающий ветхий анализатор, среагировавший на оружие гостей.
- Егорушка, пойдём, попробуем с ними поговорить? - блестела глазами Маринка. Ромка-джи виновато топтался рядом. - Пойдём, а? Про Москву спросим... там всё-таки моя прабабка жила!
- Не жила, а бывала, - буркнул Егор.
- Тебе-то что, ты с ними два дня общался! - тотчас надулась Маринка. - Ну и иди... мы с Ромкой-джи сами... раз ты такой...
- Ладно-ладно, - торопливо сказал Егор.
Не хватало ещё, чтобы его оттёрли в сторону! А кто их сюда привёл, скажите на милость? Оно конечно, компьютер у Саввы тот ещё, довёл бы... но всё-таки!
У колонн уже толпился народ. На лестницу не поднимались - всё ж таки Совет! Но стояли плотно, старики в первых рядах, - и кто-то из молодых уже сажал на плечи девчонок. Разнокалиберная детвора облепила близлежащие стены. Какой-то сопливый шкет уже умудрился сверзиться и вопил, как недорезанный. Его с проклятиями выковыривали из колючек. Было душно. Солнце садилось, жёлтым выпуклым диском пристально глядя прямо в глаза выходивших. Безголовый идол человека-Ленина чёрным пузатым силуэтом торчал над угловатыми верхушками ген-саксаула. Небо пламенело. Неподалёку взревел верблюд - говорили, что, мол, приехали аж с Куяша... но это было явной брехнёй - не ближний свет!
Впрочем, фирман-Москва не каждый день на голову падает... могли и приехать.
- Кончилась наша прежняя жизнь, - неожиданно спокойно сказал староста.
- Рано или поздно, так и должно было случиться, уважаемый, - рассеянно ответил Савва, глядя куда-то поверх толпы.
Зия поднял руки и крикнул:
- Привет!
- Мир тебе, человек добрый, хан-батюшка, - разноголосо загудела толпа. - Мир тебе!
Совет стал чинно спускаться с лестницы.
***
- Я знаю, - неожиданно заявил Ромка-джи, укладываясь спать. - Это ген-солдаты. Они могут руками бетон крошить и на лету пули зубами ловят. Как ниндзя Господа-Аллаха.
- Ген-солдаты запрещены, это демонское проклятие, - сказала из соседней комнаты Маринка.
- 'Всякое изменение генетики человека - насилие над Верой-Истиной!' - процитировал Егор. - Ерунда всё это. Нормальные мужики. Я с ними два дня шёл...
- Да слышали мы уже, - перебила его Маринка. - Прикройтесь там, если голые, я к вам иду.
Егор поспешно завернулся в одеяло. Маринка появилась в дверях, закутанная с ног до головы и аккуратно присела, прислонившись спиной к косяку. Из-под одеяла смешно высунулись босые ступни.
- Вот смотрите, ген-саксаул - это же генетически изменённое растение, - гнул своё Ромка-джи. - Или ген-галеты.
- Ген-галеты и саксаул - это совсем другое! - решительно заявил Егор. - А человек - создание Господа-Аллаха по образу и подобию своему.
- Саксаул тоже... - тихо пробормотал Ромка-джи, но Егор сделал вид, что не слышал.
С Ромкой-джи всегда так. Он как-то давно к операторам пристал, мол, почему корни Установки гонят наверх только глюкозу, комбикорм для верблюдов и пойло для овец. Ему ответили, что так задумано было ещё Старыми Людьми... и шагай отсюда, не путайся под ногами. Но Ромка-джи обнаглел и заявил, что коль скоро Установка умудряется из-под корки болота, из вонючего чёрного иртяшского ила вытягивать комбикорм, так, поди, сможет и сыр с маслом... ежели настроить, конечно.
Операторы подняли его на смех, а Ромка-джи возьми, да и ляпни, что, мол, операторы уже которое поколение из года в год одни и те же кнопки нажимают, а на это большого ума не надо!
За что и был оттаскан за уши... а чуть позже выпорот муллой-батюшкой.
'Ты, Ромка-джи, поостерегайся такие слова говорить, - напоследок сказал ему, распаляясь, мулла-батюшка. - С таких разговоров ересь и начинается. А неймётся - гони в Челябинск самоходом, не заплачем. Там каждой твари по паре: и крестоносцы, и лунатики, и хунхузы... одни еретики-гяуры-блядь... вот и составят тебе компанию - пошёл!' - и, взяв дурака за ухо, поволок к выходу... на ночь-то глядя!
Ромка-джи представил себе, как в пустыне его, одинокого, пожирают огромные карачи и взвыл так, что Мама-Галя подумала - всё! - её приёмного сына мулла-батюшка насмерть засёк. Влетела в комнату - и на священника! И норовит в глаза вцепиться...
- А палатка у них тоже генетически изменённая? - спросила Маринка.
- Палатка - это нанотех, тут ума большого не надо.
- А компьютер? Ты его в глаза видел? Почему у Зии прямо из ладони все схемы и картинки в воздухе показываются?
Это было действительно чудо. Всё такое яркое, объёмное... живое просто.
Старики за пришельцами по городу не бродили. Из гордости и для солидности. Зато молодёжь и ребятня им проходу не давали, лезли с вопросами - что, мол, да как, там на белом свете? А правда, что в Москве на Луну летают? Кто-то даже клялся, мол, видел своими собственными глазами новые блестящие пятна на Луне... дескать, только что добавились к старым.
А правда, что в морях демонские корабли в воду карачи запускают?
А правда, что в Москве тоже карачи есть?..
Все сразу притихли, а Зия неохотно сказал, что карачи - они везде есть, но в Москве их не в пример меньше. И всем стало почему-то неловко...
Но ребятня не унималась. А правда, что у президента-эмира такой компьютер есть, что всё-всё на свете видно? А правда, что в Челябе Москву не признают? А правда, что в Москве все-все могут в Сеть входить, а не только старосты и муллы-батюшки? А правда, что...
Зия смеялся и отвечал охотно. Савва, тот всё больше хмурился и что-то бормотал на ходу. 'Соображения свои записываю... а то память дырявая', - ответил он на вопрос и все засмеялись.
А теперь, вот, никому не спалось. 'Ну и денёк!' - подумал Егор, плотнее заворачиваясь в дышащее прохладой одеяло.
- Компьютер у него в теле зашит, - разглагольствовал тем временем Ромка-джи. - Или где-нибудь в заднице...
Маринка прыснула. Егор нахмурился.
- А вот мне другое интересно, - воодушевлённо продолжал Ромка-джи, не замечая, что из-под одеяла уже видать исподнее. Он размахивал руками и то и дело зверски ерошил шевелюру, невидящими глазами глядел на пустую ладонь, и снова запускал её в густые чёрные волосы. - Они же так и не сказали, куда после нас пойдут! Егорка, спорим, что им в Эко-терем-бург надо?
- Там в песке всё, - неохотно ответил Егор. Желание спорить у него пропало. Ишь, как Маринка на Ромку-джи уставилась, аж глаза сияют. - Люди говорят, только у Шарташа нормальная власть есть. Почти, как наш город. А по пескам вокруг одни еретеки-гяуры-блядь мудохаются. Хунхузы там... полевские, лунатики... Верблюдов угоняют, людей воруют.
Неподалёку заорал какой-то младенец. В стену с той стороны со злостью стукнули.
- Потише говори! - сказала Маринка. - Перебудишь все ясли.
К орущему младенцу тотчас присоединился другой.
- Ну, завели... - проворчал Ромка-джи и улёгся на бок, подперев голову рукой.
- Я спать пошла. Мальчики - пока! - и Маринка грациозно помахав рукой, удалилась.
Малыши продолжали орать. Эх... угомон вас возьми, мокрозадые! Поскорее бы в другое место перебраться, как взрослым. Эти ясли кого хочешь с ума сведут. Опять же, как без них?
Известное дело - храни грудного до полутора лет. Если карачи его у людей не украли - молись Господу-Аллаху - пронесло! Дед говорил, в ранишные времена целые битвы происходили. Ромкина семья, например, отбилась, не отдала сына. Мать его только пострадала... при взрыве глушилки. Болела долго и умерла. А отец Ромку-джи выходил... укрыл от карачи... уберёг...
Мысли стали путаться. Перед Егором вдруг прошла Маринка... кокетливо завёрнутая в одеяло, как в плащ... потом пошёл дождь и Егор удивился - вроде, не время для дождя... лето в разгаре... а потом карачи рылся в песке и вдруг рассыпался на целую кучу маленьких муравьёв... 'Нет, не муравьёв - маленьких карачи!' - спокойно подумал Егор...
И уснул. Как в чёрный ил провалился.
***
Ничего хорошего не сказал им мулла-батюшка при встрече. Вызверился только на пришельцев, мрачно головой кивнул на их приветствие. Огромный, заросший бородой по самые глаза, он был выше даже Саввы... да и в плечах пошире. Странный его комбинезон - армейский, но какого-то зелёного цвета с жёлтыми и тёмными пятнами, не песчаной раскраски, казалось, был ему тесен. Хотя, как может быть тесной нано-ткань?
- Мы пришли поговорить о Комбинате, - спокойно сказал Зия.
Мулла-батюшка повернулся и махнул рукой куда-то внутрь храма.
Егору до смерти хотелось зайти, но он боялся. Сзади переминался с ноги на ногу Ромка-джи, а чуть в стороне стояла Мама-Галя. Платок на ней был повязан на мужской манер - сзади. Выбитый глаз прикрыт... веко запало. А так, если привыкнуть, она всегда была красивой. Маринка вся в неё - и волосы такие же буйные, чёрные. Только Маринка их в хвост забирает, а Мама-Галя всегда распущенными носит... чёрная комета, как однажды назвал её дядько Саша. И выбитый глаз, и мужской комбинезон её не портят, и даже самодельные мягкие сапоги из верблюжьей шкуры - всё равно, на зависть всем женщинам города, все мужики на неё поглядывают.
- Николай, - позвала она муллу-батюшку и тот тяжело обернулся в дверях. - Мы тоже все зайдём, ладно?
- Зачем? - помедлив, спросил мулла-батюшка
- А вот там и узнаешь, - с вызовом ответила Мама-Галя.
Мулла-батюшка засопел, насупился, а потом отвернулся, буркнув:
- Двери Храма для всех открыты. Денно и нощно, - и прошёл внутрь.
Храм в городе был хороший. Егор сказал бы даже - знаменитый Храм. Ежели кто в город приезжал - все восхищались. Далековато стоял, на отшибе, но 'путь к Господу-Аллаху коротким не бывает', говорил мулла-батюшка. Один молельный зал чего стоил! Огромный, красивый! Со сценой-алтарём для избранных; с белым экраном во всю заднюю стену алтаря, с небольшой комнаткой за противоположной экрану стеной, два небольших окошка которой выходили прямо в зал над головами молящихся, рассаживающихся на вытертых добела креслах, стоящих строгими ровными рядами.
Бывало, как включит священник энигму - просто плакать хочется. А на экране святые картины плывут: Москва, космос со звёздами и планетами, Господь-Аллах на серебряном облаке руку Адаму протягивает, Иисус на горе проповедует, Давид-Микеланджело хмурится, Святая Мона-Лиза улыбается, Великомученик Тагил-мэр-бай Танк Веры-Истины пламенем объят, Имам-отступник на ветке, иуда, болтается, Гагарин-шайтан весело смеётся...
Егору всегда его жалко было - чего, вот, к солнцу стремился? Хотя, в принципе, всё хорошо закончилось. Господь-Аллах строг к дерзким... но милостив. Вот, погиб Гагарин-шайтан, а ведь вся Земля оплакивала! И дал ему Вседержитель место у трона своего... за красоту душевную, и простил прегрешение... только молиться Гагарину-шайтану людям запретил. Сам-то он за путешественников и странствующих молится, а вот ему помолиться - не положено...
А ведь мог Гагарин-шайтан жить да жить... президентом-эмиром России стать, да?
А вот и святая картина Эмира-Казань. Смеётся... прямо, как живой! В одной руке крест, а в другой полумесяц. Это его Господь-Аллах живым на небо взял... за Великое Прозрение Веры-Истины.
Ромка как-то сунул любопытный нос в комп муллы-батюшки. Тот его на урок принёс, да что-то заговорился с родителями после вечернего намаза. Там, в компе, все святые картины были... ох, и много же! Пацаны с девчонками до этого и половины не видели, оказывается! И мученики, и демоны (только и отличишь от людей, что надпись 'демон' внизу), и какие-то города и храмы. Не иначе - Град Небесный, сказала тогда Маринка. И Мария-Мать красавица, и Иисус на кресте, и зверо-демоны - глаза разбегаются!
А в отдельных файлах - энигма-псалмы. Не просто так, а подписанные все не русским, а демонским компьютерным языком: Enigma-Voyager, Enigma-Remember The Future, Enigma- Metamorphosis... А по-русски нет ни одного названия. Бессмыслица какая-то... но до чего же красиво звучит энигма, когда её слушаешь!
Когда энигму поёшь, на душе светлее. А иногда тревожно так становится... хоть плачь, пусть и не понимаешь ни слова... Мулла-батюшка, когда вернулся, на удивление не рассердился. Дал Ромке подзатыльника и сказал, мол, подрастёшь, всё сам в Храме и увидишь. Энигму пойте, хоть до утренней зари, а в святые картины пока нечего любопытный нос совать - не доросли ещё. А надписи, мол, хоть и демонские, но не злобные. Господь-Аллах может и демонов на службу поставить - не пикнут, будут повиноваться.
Разговора взрослых ребятам послушать не удалось. Мулла-батюшка сразу же попросил их принести воды, - водопровод в Храм так и не протянули, далеко! - и пока они брели к ближайшей колонке, да там ещё пережидали небольшую очередь, да ещё и обратно тащили бурдюки с водой, как верблюды, по жаре на собственных горбах...
Егор услыхал только, как мулла-батюшка закончил раговор:
- ... мало ли, что было раньше! Раньше, вон, холодно было, а сейчас до сороковых широт жарко. Глобальное потепление - спасибо Господу-Аллаху - вовремя закончилось, дав нам возможность жить в Вере-Истине.
- Не похожи вы на простого деревенского священника, - вкрадчиво, как показалось Егору, сказал Зия. - Армейская заквасочка, знаете ли... Бывший десант-сполох?
- А я не бывший. Я и сейчас на войне. Только война эта - за путь праведный, - отрезал мулла-батюшка, а Мама-Галя тихо сказала:
- Николай у нас и опора, и защита, и утешение. Уж и не знаю, что было бы, если бы не он был священником... - и вдруг положила руку на огромную ладонь.
Егору стало неловко и он, отвернувшись, преувеличено громко заорал:
- Пошустрее, задохлики! Маринка! У тебя воды всего-ничего, не копайся!
- Блин, бугай какой, - пропыхтел Ромка-джи, затаскивая в Храм свой бурдюк с водой. - Тебе-то легко говорить...
- Эй, молодёжь! - поднялся мулла-батюшка, - тащите всё, сами знаете - куда. И пошустрее обратно! Разговор есть!
***
Грузовик дяди Ахмата так и валялся неподалёку от Совета. Скрыт побегами ген-саксаула - только кабина торчит и суставы лап.
- А что лап-то... всего пять? - спросил, морщась, Савва.
- Таким и был... изначально таким! - отозвался старый Ким. - Ахмат его пригнал сюда году этак в восьмидесятом... так он уже и был на пяти лапах... да! На пяти, точно помню, на пяти! Староста ему говорит...
- Спасибо, господин Ким, - прервал его Зия. - Мы тут сейчас повозимся немного, авось, удастся взбодрить, а? А вы пока удалитесь... э-э-э... на время. Если что - мы вас позовём, хорошо?
И не дождавшись ответа Кима, он раскрыл рюкзак.
Серёжа-слесарь с женой и сыном Егором-вторым принесли свои сумки. Егор-второй важно достал нано-тестер.. важничает, засранец, как будто что понимает...
- Эх! - воскликнул Серёжа-слесарь. - Фирман-Москва... что не сделаешь для президента-батюшки!
Егор и Ромка-джи переминались с ноги на ногу в двух шагах. С одной стороны было ужасно любопытно... а с другой - Зия честно предупредил их о том, что, скорее всего раскуроченный пятилапый грузовик ремонту не подлежит. Ребятам не терпелось вернуться в Храм, где староста и мулла-батюшка перед намазом обещали москвичам прокрутить файл с новостями о мире, и где Маринка обещала им занять лучшие места.
То, что староста обычно показывал, было как правило, непонятным и до ужаса ненужным: какие-то войны на окраинах России, а то и пуще - в непонятных местах... почти у самой Стены-Европа. А то заставлял их смотреть ежегодные обращения президент-эмира к народу... причём говорил тот всегда о делах закрученных, московских... иногда упоминал о Казани... а об Урале - ни слова! Как-то раз обмолвился о Пермском-буфер-каганате... так это тоже далековато! Нет, конечно, Урал - граница, но всё-таки!
Зия с Саввой сказали, что файл свежий, - только-только из Москвы.
- Так мы пойдём? - не выдержав, спросил Ромка-джи.
- Валяйте! - рассеянно сказал Зия и улыбнулся. - Вечером, после намаза встретимся.
Егор хлопнул Ромку по плечу и они наперегонки рванули к Храму, петляя лабиринтом ген-саксаула. Егор на ходу сорвал веточку карагача и крикнул отставшему Ромке:
- Кто последний - тому в задницу!
Ромка пыхтел, но упорно старался догнать.
У самого Храма сидел староста Володя. Он что-то бормотал себе под нос, прикрыв глаза. Старенький молитвенный коврик был аккуратно расстелен в тени козырька над входом в Храм. Неподалёку важно стояли несколько стариков из Совета. Запыхавшийся Егор перевёл дух и вежливо поздоровался.
Староста приоткрыл глаза и кивнул. Подбежавший Ромка-джи сложил руки на груди и поклонился. Говорить он всё равно не мог - бежал шибко быстро. Ребята уже попытались обойти старосту по длинной дуге и пробраться в храм, как староста, закряхтев, поднялся и негромко сказал:
- Егор, ты мне нужен. Поговорить надо. А ты, давай, шуруй в Храм... началось уже всё.
Егор чуть не взвыл - вот тебе, здрасьте! А как же просмотр файла... и Маринка... и лучшие места в Храме?!
Ромка-джи довольно хихикнул и пулей умчался внутрь.
- Пошли, Егор. Присядем в Храме... только не в зале... чтобы не мешать никому...
Когда они уселись в маленькой комнате с двумя недействующими рукомойниками на стене, староста долго молчал. Вот, ведь, как издевается... старый хрыч! Отец его недолюбливал... не зря видно!
- Москвичи провожатого требуют, - вдруг сказал староста. - Я-то тебя хотел в Челябинск направить. В охране. Караван собираем... шкуры повезём, ген-кумыс, двухлеток погоним. В этом году с верблюдами у нас хорошо. Ромка-джи был там, а теперь и тебе вместе с ним пора...
- А кто в дозоре останется?
Староста Володя прикрыл глаза и нехотя пробормотал:
- Я-то тебя сроду бы не отпустил... кроме, как в охрану до Челябы. Но москвичи - еретики-гяуры-блядь - Ромку-джи не хотят в провожатые. Любопытен он без меры... глуп. А ты им подходишь... да и с калашом ты управляешься лучше других...
- Э-э-э... ну... спасибо... А куда идти-то? Не в Челябу что ли? А куда?
- На Комбинат им надо, - прошептал староста и вдруг остро глянул прямо в глаза Егора. - На Комбинат они хотят, понял?
- Так там же атомы и радиация?
Староста перестал прожигать Егора взглядом и снова закрыл глаза. После долгого молчания он сказал:
- Печень болит. Болит и болит... вот уже два года скоро. Сдохну, поди. Рано или поздно все мы перед Вседержителем предстанем - кроме демонов. Денно и нощно Господа-Аллаха молю о народе нашем, под сенью Веры-Истины пребывающем...
Издалека еле слышно донёсся многоголосый смех... город смотрел файл...
- Сдохну... ответ буду держать. За всех. За всех, понял?! За весь город! И простит мне Господь-Аллах этот грех - простит! Ибо отправляю я тебя с этими лукавыми, сам не ведая - куда. И отправляю я тебя, надеясь, что Вера-Истина в тебе... и ты с нею. И что спасёт она тебя от путей ложных, от соблазнов неверных...
Староста Володя замолчал. Егор перевёл дух. Ни хрена себе... на Комбинат идти.... Да ещё и с Саввой и Зией! Да ещё и с молитвенной помощью старосты! Ох...
Староста открыл глаза и буднично спросил:
- Грузовик они починят? Как ты считаешь? - И видя, что Егор опешил от того, что с ним советуются, как с равным, прикрикнул: - Чего рот открыл? Починят или нет?
***
- А ваш мулла-батюшка тот ещё фрукт! - крикнул Зия.
Сидеть на месте водителя было неудобно и Зия весь скособочился, держась за джостик-штурвал управления.
Грузовик заметно хромал на две лапы из оставшихся пяти и скрежетал при каждом шаге. Дело было не в нано-смазке - скрежетали мышцы грузовика... и тут, уж, поделать ничего было нельзя. Во всяком случае, в городе... и с такими помощниками, как Серёжа-слесарь и его благочестивое семейство, сказал сердитый Савва.
- Очень загадочный мужик! - продолжал Зия.
Грузовик оступился и Егор с размаху ударился лбом о ствол собственного калаша.
- Ё-о-о-о! - промычал сзади Савва, прикусив язык.
Именно в этот момент перед кабиной и справа от неё возникли тёмно-коричневые стены...
...и не успел Егор удивиться, как в уши туго ударил взрыв.
***
География России (учебник для детей).
Вводная глава 'История нашего мира'.
Так было. Так мы должны знать. Так мы будем рассказывать детям своих детей.
Земля наша, сотворённая Господом-Аллахом, не всегда была такой, какой ты видишь её на картах. Когда-то на месте пустынь зеленели леса и текли полноводные реки. И полушария Земли назывались просто Восточным и Западным.
И разгневался Господь-Аллах на грешных, и напустил на Землю Великую Сушь, которую учёные называют глобальным потеплением. И отступила жизнь в те места, где ранее стояли трескучие морозы.
Так было. Так мы должны знать.
И начались войны между людьми за право жить и растить детей.
И начались войны за землю и воду.
И начались религиозные войны.
И верили люди во что угодно, и убивали друг друга христиане-крестоносцы и мусульмане-лунатики, идолопоклонники Будды-предтечи и Конфуция-лжепророка.
И было Откровение, которое принёс нам навеки Эмир-Казань о единой Вере-Истине и Господе-Аллахе Вседержителе, безграничной милостью своею давший миру последний шанс.
И прошёл он огнём и мечом, устанавливая единое, низвергая раздробленное, искореняя нечестивое. И был установлен священный мир по всей России, и принял бразды правления Эмир-Казань, став первым президентом-эмиром.
И закончился Святой Джихад за Веру-Истину великой победой правоверных.
И началась эра мира и благоденствия.
Так было. Так мы должны знать.
Тем временем Демонское полушарие вело свои войны, приняв сторону христиан-крестоносцев. И не было мира в демонских землях.
И в гордыне своей отделились демоны от человечества, укрывшись за океанами.
И Господь-Аллах сделал так, чтобы всякие контакты между Полушарием Веры-Истины и Демонским полушарием прекратились до Страшного Суда.
И теперь Россия мирно и счастливо процветает под крылом Веры-Истины!
Так было. Так мы должны знать. Так мы будем рассказывать детям своих детей.
***
... перед кабиной и справа от неё возникли тёмно-коричневые стены... и не успел Егор удивиться, как в уши туго ударил взрыв.
Нано-плёнка, натянутая Зией ещё в городе вместо выбитых стёкол кабины, вогнулась внутрь и мгновенно покрылась налётом песчинок и мелких осколков, вдавленных снаружи ударной волной. Раскалённый ржавый гвоздь на треть длины пробил плёнку и застрял в ней, блеснув под содранной ржавчиной сизым отливом. Егор ударился головой о дверцу и на мгновение ослеп...
Савва что-то орал, выкручивая джостик-штурвал, Зия судорожно тыкал локтем в бок Егора, поправляя монитор, висящий перед ним. 'Комары' переориентировались на ходу, показывая теперь бородатых людей в песчаных комбинезонах, торопливо выбирающихся из открытого схрона. Экран дрожал, изображение прыгало. В левом углу паучком копошился грузовик, раскорячив лапы... изображение пошло полосами и смылось, - грузовик наискосок метнулся через весь экран. В кадр рывком въехала чья-то бородатая потная физиономия в защитных очках.
'Напоролись... - мелькнуло в голове, - ничего, раз не под грузовиком фугас грохнули - значит просто грабить... шайтан, где же эта чёртова ручка?!!'
Егор наконец-то нащупал ручку дверцы и вывалился наружу. Зия схватил его за плечо, что-то крича. Егор рванулся, рука Зии соскользнула, дёрнув его напоследок за рукав, и Егор упал не на живот, а на спину.
Зия! Балбес-шайтан!..
Так, на живот, за лапу грузовика... ага, вон они откуда высовываются. Спокойно... главное - чтобы Ромку-джи в фургоне не задело... Нет! Вон он, лупит очередью с борта... молодец! Патроны только не жалеет, засранец...
Ах ты... гадёныш... сковырнулся... теперь второго... ага! Перекатываемся...
Слева от нас из песка наверняка вылезло несколько... но это уже Саввы забота... его сторона!
Др-р-р... прогрохотало по борту над головой. Не страшно... Взвизгнуло, срикошетировав от лапы... ничего-о-о! Это нам по фигу... мы умные... А теперь, суки, глушилка...
Егор, не глядя, привычно вдел пальцы левой руки в кольца кастета-глушилки. Неподалёку грохнуло... осколки дробно пробарабанили по кузову. Ничего... ничего! Там тоже нано-плёночка напылена... А мы, вот, - хоп! - под этим дымком и перебежим... перекатимся..
Из-за бархана вывалились двое и очумело запрыгали вниз по склону. Наркоты, поди, под самые уши приняли... морды поганые! Егор снял их глушилкой, только брызнуло... а заодно и третьему снесло полголовы, которые он успел высунуть из-за бархана. Самый гребень бархана мгновенно сдуло, как пыль... хорошо бы по глазам этим тварям... Эх...рука заныла, кисть онемела... ничего, заживёт до свадьбы!
Осторожненько... ага, вот и верх... горячо, блин, после глушилки... давай-давай, пока не очухались! Ромка-джи, милый, ты, главное, прикрывай меня!
Сзади зашипело. Егор не успел обернуться, потому что чуть ли не нос к носу столкнулся с людьми, корчившимися на песке. Ага! Глушилочкой вскользь задело - это страшное дело, сволочи! Вдали чернел вход в схрон и в угольном проёме бился злой огонёк. Боковым зрением Егор видел несколько человек, нерешительно топтавшихся поодаль.
Шипение нарастало. Егор успел выпустить короткую очередь, пытаясь загасить огонёк, как внутри схрона что-то оглушительно лопнуло... и на месте схрона вымахнул чёрный дым. С размаху ударило по ушам. Егор неловко упал ничком, открыв рот и воткнулся мордой в раскалённый песок.
Спасибо Господу-Аллаху, в глаза ничего не попало! Егор перекатился в сторону и смахнул с век горячие песчинки. Бой, похоже, подходил к концу. Подоспевший Ромка-джи с гребня уже выкашивал уцелевших. Слева короткими очередями поддержал Зия. Из воронки на месте бывшего схрона валил дым и метался красный лоскут пламени, выпрастываясь и снова исчезая в дыму, как человек, отчаянно борющийся за жизнь. Господь-Аллах! Чем это их Савва шарахнул?
Егор метнулся к одному из уцелевших, тянущих вверх руки. Калаш тот откинул в сторону. На грязном лице блестели безумные глаза. Из носа ручьями текла кровь. На груди болталась пыльная стеклянная призма, внутри которой темнел отрезанный человеческий член.
Ага... держим на мушке... ларинги на режим переводчика - быстрее же!.. Главное - короткими фразами...
- Кто такие? Кто?! Говори быстро! Быстро говори, гад!!! Говори и я сохраню тебе жизнь! Кто вас послал? Комбинат?! А?!! Говори!!!
- Господин, не убивайте меня, господин!.. - захрюкал в ушах монотонный перевод. - Мы просто хотели дань взять... мы люди из клана Прокопа-аги... Прокоп-ага, он... не стреляйте, господин, клянусь, я буду служить вам...
- Прокоп-ага с вами? Говори! Жизнь сохраню! Говори!!!
- Он был в схроне... господин... господин!... Не надо!!! Ненадоненадонена!..
Егор выстрелил ему в лицо.
И пошёл добивать раненых и собирать трофеи. Слава Господу-Аллаху, простая шатун-банда... сброд.
***
- Говно твои 'комары'! - хмуро сказал Савва. - Старьё. Прошлый век.
Они сидели в фургоне грузовика. Мерцали экраны компьютера, выведенные на стены. 'Комары' болтались над барханами в радиусе полукилометра, оглядывая окрестности. На одном из экранов длинной полосой чадила воронка. Любопытные ген-тушканчики прыгали где-то на пределе видимости 'комаров', не решаясь подойти ближе. В небе к трупам уже приглядывались, нарезая круг за кругом, три здоровенных стервятника. Савва возился с печью, раздражённо пытаясь настроить её на оптимальный режим.
- Саввушка, и где же я тебе возьму что-то поновее? - весело ответил Зия, обрабатывая Егорову физиономию. - Схрон есть схрон. На то он и придуман на этой дороге. Не надо было кругаля давать - пёрлись бы из города напрямую, на Комбинат!
- Я к тому, что у 'комаров' твоих только и есть, что видео...
- А нюхалку мы им настраивать не можем, Саввушка... не та модель.
- Вот я и говорю - старьё!
- А что, есть и с нюхалкой?! - живо заинтересовался Ромка-джи, терпеливо дожидающийся своей очереди на врачевание, - расшиб о борт колено, когда с грузовика слетел на помощь Егору.
- А как же! Конечно, есть! - весело ответил Зия. - Однако, Егор... ну ты, блин, и десант-сполох! На кой чёрт было шатуну ухо отрезать, а?
- На память, - зашипев от боли, ответил Егор. - Все так делают.
- Не шипи, сейчас закончу... Ухо-то, поди, Маринке подаришь? - с непонятной интонацией спросил Зия.
- Ещё чего! Кто же девушкам такое дарит? - удивился Егор. - Нет... хранить буду... на воинскую память...
- И много их у тебя? - прогудел Савва.
- Три... это четвёртым будет.
- А у меня два... вместе с нынешним! - похвастал Ромка-джи.
- Эх... ниндзя Господа-Аллаха... - проворчал Савва. - Озверел народишко... пустыня!
- Да, идеи гуманизма здесь не в ходу! - пробормотал Зия, осторожно ощупывая онемевшую кисть руки Егора.
- Почему не в ходу? Просто они действуют в пределах рода... города, наконец! - возразил Савва., - Так, готово! Через три-четыре минуты можно ужинать.... Долго вы там ещё возиться будете?
- А почему у 'комаров' нет иглы с ядом? - жадно спросил Ромка-джи, - Я бы их снабдил жалами... раз! - и готово!
Егор вздохнул. Кисть здорово ныла, да ещё и пальцы начали покалывать неприятные тонкие иголочки... онемение проходит. Блин, Ромка-джи сейчас начнёт донимать Савву...
- Нету и нету. И хрен с ними! - пропел Зия, смазывая Егору пальцы какой-то приторно пахнущей дрянью. - Зачем нам это? У нас Егор-шайтан сам-один всех врагов поразгоняет... только покажи!
Егор против воли улыбнулся. Зия всё-таки хороший мужик... и от мази его легче становится, да!
Позвонить надо, кстати... успокоить муллу-батюшку, мол, у нас всё в норме и всё цело... даже трофеи есть!
***
'Кругаля' они, конечно, дали немалого. А всё староста Володя - умолил-таки Зию пройти по старой дороге вместе с караваном как можно дольше. Оно и верно - чем ближе к Челябе, тем больше порядка, хоть и движешься на юг. Отмахать до тракта километров двадцать, пройти по нему ещё столько же, а потом оставить караван в относительно безопасных местах и забирать вправо и вправо, делая круг, стараясь идти пустыней - право, это выгоднее!
Да и к комбинату подходить с юго-восточной стороны удобнее, не надо будет петлять между могильниками, - вот уж где сплошные атомы, шайтан их дери! Да и Карачай там рядом, вместе с комбинатовской шайтан-установкой... уж лучше обойти.
Но и предлагал староста немало: грузовик берите, Егора впридачу, еды-воды... короче, размахнулся! Только обратно всё пригоните - и будет над вами тогда полное благоволение всех святых и угодников впридачу. Мало ему, стяжателю, того, что Савва помог операторам наладить несколько барахлящих режимов на Установке... мало, что Зия насовсем оставил ему четыре следящих камеры в Каслях, - да ещё и подключил их к компу муллы-батюшки... мало, что накачал файлов свежих, а ребятишкам несколько игрушек-стрелялок подарил, - только попроси и в школе после урока можно до одури наиграться... так он ещё нано-плёнку выклянчил! Осталось - пшик! А ведь она не самовоспроизводящаяся! Регенерирует, конечно, - вон, как гвоздь из себя выталкивает, а песчинки да мелочь уже почти все осыпались, - но только в пределах места, куда натянута или набрызгана. А в баллончике она не растёт... не может.
Самое смешное - Зия с Саввой отдали полный баллончик! Оставили себе уже траченный. И заначил староста Володя заветное сокровище... поди, теперь до самой смерти хранить-скопидомничать... и одарил гостей 'на радостях' ещё двумя бурдюками с ген-кумысом.
Нет, ну, обязательно надо людям руки выкручивать и последнее отнимать!
Впрочем, Зия и Савва особенно-то и не торговались. Наверное, им тоже не шибко улыбалось в Комбинат с его атомами и радиацией соваться. Однако, они, хоть и учёные, а не солдаты, но приказ президента-эмира и Святой Академии Наук - это не шуточки! Гоу-гоу, и не жужжи.
Конечно, в таких случаях за компанию - всегда веселей! Вот и выпросили себе Егора.
Маринка ревела - куда Егора чёрт несёт, в самую радиацию к этим диким комбинатовским? Да они же там совсем чокнутые, язвами все покрытые, с мозгами, как у шатунов! Не успокоило её даже то, что Савва показал ей на своём компьютере радиационные поля - оказывается, и это берут его датчики! Мол, не бойся, дорогуша, обойдём мы все зловредные места! Не успокоило её и то, что мулла-батюшка выдал ей хороший калаш. Мужики, де, уходят с караваном - так у нас теперь в городе каждый ствол на счету - владей, красавица!
А ведь, Маринка с детства мечтала в дозоры ходить. Маму-Галю вконец замучила ещё маленькой - покажи, да расскажи где чего у калаша... и непременно стрельнуть дай.
В общем, грустные вышли проводы... даже Русланчик, Маринкин братишка, заревел под конец...
Общая молитва - староста всё просил Господа-Аллаха простить им грех общения с неверными, 'которых гнездо нечестивое в Челябинске обрело себе демонскую поддержку' - долгая возня с погрузкой на верблюдов бурдюков со стерилизованным мясом и сублимированным молоком, возня с верблюдами-двухлетками, которых вели на продажу... словом, вместо радостной суеты, о которой мечталось Егору, вышло нечто почти похоронное...
Даже и вспоминать не хочется.
Правда, Маринка на прощание поцеловала Егора прямо в губы. Но, как на грех, губы у него были пересохшими... волновался тоже, чего уж там! А Маринкины - горячие, мокрые...
Эх!.. Так бы и остался!
А после Куяша, когда простились они с караваном, полдня уж прошло... обнаруживается в фургоне Ромка-джи... да ещё врёт напропалую, что, мол, староста его сам отпустил... шайтан-врунишка...
Господь-Аллах его надоумил, это точно! Иначе сегодня, - вполне возможно, - схлопотал бы Егор пулю в лоб...
Ну, созвонились - чёрт с ним, радиомолчанием - утрясли...
Нет, хорошо, что он с нами!
Егор улыбнулся, засыпая... скатываясь по широкой спирали... туда, где прохладные руки Маринки легли ему на плечи... и светило незлое солнце...
А на экранах размеренной тенью, гуськом след в след прошли трое карачи... остановились на секунду около одного из трупов... и снова пошли. И видел их только Ромка-джи, дежурный с 02-00 до 03-30.
А Егору снились озёра.
Савва, - храни его Господь-Аллах за это! - вечером видео показывал... Иртяш и Нанога полтораста лет назад... и белые какие-то нереально прекрасные штуки - 'яхты' - на их синих-синих волнах...
***
Весь текст здесь: http://zhurnal.lib.ru/h/husnullin_a_s/karachi_all_text.shtml
|
|