Для меня Петергоф не есть знак равно фонтаны. Меня с этим городом связывает наша первая с Сережей сьемная квартира, такая роскошь для двух свежеиспеченных супругов ( не люблю это слово ). Может потому что начинали жить мы в Петродворце ( это еще одно название города ) когда так полюбившаяся мне именно благодаря Питеру осень, неспеша начинала набирать краски, небо до зависти ровно, чего трудно добиться на практике, невидимая рука залила пронзительным ультрамарином. Солнечным и сухим осенним днем, сделав первую попытку знакомства с городком, мы на местном рынке купили спелых, с нежным рваным румянцем яблок и совершенно интуитивно, пройдя вдоль прудов с утками, здания бывших конюшен, архитектора Бенуа, ныне санатория, свернули по широкой, терракотовым гравием покрытой тропе в парк Александрию, а фонтаны открыли для себя уже позже. Может поэтому, приезжая в Питер снова, мы минуя фонтаны, всегда идем старой знакомой тропой, да открою маленький секрет, именно по этой дороге можно придти к бесплатному входу в парк, точнее снять обувь и закатав штаны, обогнуть высокую ограду, отделяющую Александрию от нижнего парка, по воде Финского залива . Если чесно, не люблю летней толкотни в парке, другое дело осень, проникаешь туда с левого дальнего края и становишься для себя полноправным хозяином. Дорожки пустынны, можно далеко видеть уходящие вдаль столбики стриженных деревьев, замер большой каскад, Самсон больше не мучает золотого льва, так как все парковые скульптуры спрятали на дождливую зиму в ящики, дворец открылся для вечерних концертов, в прудах спустили воду, витиеватоплетеные спины скамеек никем не прикрыты, такая в летние часы шумная и торжественная роскошь, вдруг сменила вечерний наряд на домашнее платье, готовясь встретить самых близких своих гостей, именно в такие осенние дни, кажется мне парк более настоящим и тихо ступая по упавшим кленовым листьям, вдруг вижу сквозь ветки, как гуляет король в окружении свиты…
А на исходе зимы бывали дни когда Петергоф мерил царскую белоснежную шубу, все замирали покорно, чтобы не упустить тех прекрасных мгновений, когда ступал он по подиуму и было слышно как медленно падает снег, я шла из цветочной лавки, прижимая к себе букетик коротких тюльпанов, купленный для натюрморта и вдруг над всем этим сонным царством запели колокола собора , сквозь кружевную завесу снегопада, пронеслась упряжка лошадей, унося за собой призрачную карету…
Совершенно комичная ситуация, обнаружить рядом с собой, в туалете парковой столовки, подрагивающую страусинным пером, на скрывающих лицо, широких полях шляпы, даму из прошлого столетия, неуклюже расставив ноги в туфлях с пряжками и подобрав рукой пену кружев, юбок, подьюбников ее пленящих, она замерла в сей шаткой позе над воронкой туалета, а всего-то была киношная массовка и обеденный перерыв соединил нас вместе.
Фонарь накрыла газовая ткань тумана, он водным бисером покрыл все вокруг, зазвенел серебрянный колокольчик на входе, любопытсва ради толкнули дверь и оказались в старой аптеке, порошок в ступках, ряды стекляных сосудов, зачем-то чучело крокодила под потолком, изразцовый камин в углу, чувство нереальности здесь происходящего, не покидает вас, если вы хоть немного художник в душе…
|
|