Раскрою небо над собой
Морозной форточкой.
И сяду прошлое писать пером кукушечьим.
И текст застелется – рябой
Да раскуроченный.
Как было – так же и ушло. От смерти – к лучшему.
Осталось многое – не счесть.
Да и считаться ли?
Вперёд смотреть – не разглядеть. Само заявится.
По сторонам летела шерсть,
Да зубы клацали.
Водой святою окроплю, и вновь – красавица.
Лазурью высветлит глаза –
Заплачет радужка.
От серой тени – я сотру – прорехи-крапины.
Цветным узором полоса
На чёрной варежке:
По белой стёжке – изумруд смолистым лапником.
За печку беды – помелом.
Глазами синими,
Смешной мордашкой – отражусь в стеклянном шарике.
Вощиной топится тепло
В моём осиннике.
И заметает нежно снег следы пожарища.
Не зарекаюсь: редкий год
Дарами сыплется –
Ни одного, чтоб целиком: в мешке – надкушены.
Свяжу недели из суббот –
Петелькой вылезет
И затеряется в цветах перо кукушкино.
Не я их сяду вспоминать:
Они – кручиною
По стоеросовым столбам дороги мытарной.
И коль взбредёт покуковать
Над мертвечиною –
Я созову своих чертей – чтоб голос вырвали.
Январским мороком сквознёт
Из наднебесного –
Взъерошит чёлку и напомнит о свидании.
Встречай меня, мой Новый Год –
Шампанским, песнями!
И ровно в полночь я приду. Без опоздания.
|
|