Всё смотрю в бородатые лица –
Их в России я мало видал.
В нашей Рузе – вдали от столицы,
Жил под лесом еврей – «Коновал».
Кто-то так окрестил его в шутку -
Не валил он коней, а лечил.
И, сжимая в губах самокрутку,
Вечно что-то строгал и точил.
Бородатый, бровастый, лохматый
Шёл по улице, будто скала.
Тётка Марья его в сорок пятом
Из каких-то краёв завезла.
Я стеснялся общаться с евреем.
Обходил , если мог , стороной.
А еврей был добрее, мудрее:
Лишь посверкивал чернью глазной.
Попросил бы сегодня прощенья!
Только где он? Поди – отыщи!
На погосте, под Рузой, - в забвении.
Затянули могилу плющи.
Верю: детская глупость простится.
Только совесть тревожит меня:
Всё смотрю в бородатые лица –
Вдруг он выйдет из чёрного дня!
|
|