- Здравствуйте! Можно войти?
Он вошёл в класс на 20 минут позже. Она недовольно сузила глаза, но промолчала. Занятия начались.
Она опять вдохновенно вела урок, как давно смирившегося с поражением коня: чётко, толково, «по буквам».
На первом ряду сидели люди бюрократических, даже аристократических слоёв: голова вниз, зрачки бегают между строк, словно крылья бабочек, (правда мёртвых) ноги вместе, оба локтя на парте, одежда как будто пришита к телу.
Следом, на втором ряду помещались жаждущие познания или люди с плохим зрением. Иногда они прятались от яркого света глаз учителя и с лёгким шорохом расправляли обёртку шоколадки. Они не впереди всех, но вечно догоняющие первых – самых, самых.
Дальше – третий ряд. Одежда респектабельная, солидная, скорее дорогая, чем стильная. Они защищены ото всех, будто в изоляторе, чтобы писать только то, что хотят, чтобы, если нужно, обратиться, куда надо. Вечером начнётся их половинчатая жизнь: полувежливы, полужестоки, полуленивы, полу активны. Всё почти и ничего совсем. Их просто когда-нибудь не станет.
Четвёртый ряд. Отдельно, как будто бы не при чём, наблюдающие и существующие за счёт, никогда не платят при этом за то, что совершают сами. Их лиц не видно, потому что им есть, куда оглянуться, а вечером, вечером они будут считать загубленные свои таланты, где-то гениальности. Их много? Их не сосчитать!
Последний ряд. Мысли есть, цель тоже, только совсем не та, что кажется важной. Их используют общество, они этого не понимают. Делая только то, что хотят, они ещё более зависят о тех, кто их окружает. Они – масса, как и все остальные ряды. Они работают не для…а на кого-то…Некоторые понимают это, некоторые нет, но все они – ряды!!!
А вот он, тот, что опоздал на целых 20 минут! Где же он? Его нет в первых рядах, нет ни на третьем, ни на последних местах. Он просто опоздавший, он стоит теперь около двери, стоит – сам по себе, сам в себе. Он просто опоздавший, который впоследствии будет стоять уже не внутри, а снаружи, закутавшись в длинный шарф совсем не той расцветки, что положено.
|
|