Глава 1. Мобильник и каникулы.
«Давай дружить!» - высветилось на мобильнике.
Я опешила. Странно было понимать, что кто-то о тебе вспомнил хотя бы типичным сообщением. В каком-то смысле было даже приятно.
«А ты кто?» - осведомилась я у своего собеседника.
«Друг!» - получила насмешливый и вполне логичный ответ.
«Странно» - отправила я, чувствуя, как на лицо наползает противнейшая из коллекции моих улыбок.
Сегодня переписываться с кем бы то ни было меня не тянуло. Тем более с незнакомыми мне людьми, называющими себя «друг». Но, кажется, мой собеседник намёк понял и с сообщениями отстал. До вечера.
Был первый день «благодарственной» недели, как я её тогда называла. Я осталась одна дома на всю неделю: родители куда-то уехали. Школу я тут же забросила, ссылаясь на простуду, так вовремя меня заставшую. Болеть-то я не любила, но вот отдыхать от школы – очень.
Стояла противная, дождливая и холодная осень. Я, конечно, любила и осень, и дождь и всё такое, но только без насморка и температуры. За окном моросил дождь. Улицы были большей частью пустыми и казались тёмными. В душе погода была примерно такая же, плюс ещё немного чёрного и серого, для полного понимания картины моего состояния. Те, кого я хотела увидеть в эти дни, просто про меня забыли. Начинало потихоньку темнеть, и я пыталась немного согреться горячим чаем и просмотром телевизора, завернувшись в теплейшее одеяло и постоянно шмыгая уже уставшим носом. И кашляя.
Мобильник снова сыграл заунывную мелодию, оповещая о пришедшем сообщении. Снова он, тот подозрительный «друг».
«Холодно, зая?»
Нет, ну это был уже перебор. Конечно, приятно, когда тебя называют терминами типа «зая», но когда это делает совершенно тебе незнакомый человек!.. Шмыгнув уставшим носом, я набрала:
«Почти тепло».
«Хочешь я тебя согрею, зая?»
Я усмехнулась больной и печальной улыбкой и снова взглянула на экран телевизора. Ничего интересного, как обычно, там и не пытались показать, только какие-то невероятно бессмысленные передачи. Сообщение не заставило себя долго ждать.
«Ты куда исчезла?»
«Я никогда не исчезаю, это ты внезапно появляешься».
«Спасибо за комплимент, зая» - высветилось на мобильнике.
«Как тебя зовут, приставало?» - бесцеремонно поинтересовалась я.
«Ну-у, я не приставало». «А зовут меня Депрессия».
«Чего???» - отправила я.
«Депрессия, зая».
«А меня Оптимизм!» - отправила я и выключила мобилу.
Вскоре я выключила «говорящий ящик» и отправилась спать – единственное, чего я хотела тогда больше всего на свете. А утром меня ждал не совсем приятный сюрприз.
«Do you like ice-cream?»
Тяжело вздохнув – я уж очень любила мороженое, поэтому не могла этого не сделать – и, содрогнувшись от горестной мысли, я набрала ответ:
«Me ill!!!»
«Ты поешь мороженого и не заболеешь. Хочешь?»
Я усмехнулась.
«Это невозможно!»
«Возможно, зая. Хочешь проверить?»
«Я тебя не знаю, Депрессия».
«А я тебя знаю, зая». «Приходи к своему любимому кафе через полчаса». «Буду ждать!».
Я хотела уже набрать разочаровывающий ответ, но вместо этого начала одеваться. До моего любимого кафе было минут десять. Правда была я там ровно в назначенное время. Сев за столик у окна, я принялась ждать Депрессию, задумчиво глядя за окно на проезжающие машины и думая, как смог включится мой мобильный телефон сам. Тут мне принесли порцию мороженого. Я вяло начала есть, хотя оно мне показалось необычайно вкусным.
«Do you like it?»
«Было бы вкуснее. Если бы появилась ты».
«Думаю с депрессией мороженое не очень...» - появилось сообщение.
«А ты не придёшь?»
«А кто здесь, по-твоему, заказывает мороженое?»
Я поперхнулась очередной порцией отправленной в рот.
«Это что – подарок?».
«Ага, солнышко, от меня».
Я расплылась в довольной и счастливой улыбке. Мало того, что меня угостили невероятно вкусным мороженым, но ещё и приятно обозвали: «солнышко».
«А где ты?» - отправила я, оглядевшись.
«Не ищи – бесполезно. Но мы обязательно встретимся».
«Слушай, Депрессия. Ты меня заинтриговала».
«Позже, котёнок. Давай завтра?»
«Я не доживу».
«Ты знаешь – это только слова. Доживёшь».
«А где мы встретимся?»
Однако ответа не последовало. Мобильный предательски молчал целые сутки – невероятно огромный и мало обнадёживающий отрезок времени. В общем, я расстроилась и хотела заболеть гриппом. Но неожиданно для себя отметила, что насморка и кашля нет. Но вот недомогание лёгкое осталось.
Вечером в среду я решила заняться уроками, так как надежду получить сообщение совсем потеряла. К тому же, какой нормальный человек назначит встречу в девять часов вечера? Начиная делать уроки, моя голова была забита ими полностью, но потом она отказалась думать и направила мысли в другое русло: моя несчастная часть жизни. Точнее, любовь. Не люблю это слово. Некрасиво звучит. А вот чувство очень даже красивое. Как только я начала думать о себе, о несчастной, потому что никто не обращает на меня решительно никакого внимания, и слёзы готовы были навернуться на глаза, пришло, под заунывные рыдания мобилы, сообщение.
«Сегодня не получится. Прости».
«Ничего. У меня всё равно депрессия».
Как только я отправила это сообщение, на кухне что-то свалилось. Я чертыхнулась и поплелась через всю квартиру на кухню. Мои страдания были поощрены: сначала шоком, потом невероятным приливом чувств. Последним, что пришло мне в голову: как?! На кухонном столе лежал огромный букет кроваво красных роз. На лепестках ещё не высохли капельки воды, словно чьи-то слёзы.
«Но как?!»
«Тебе нравится? Это мелочи. Ты достойна большего, зая».
Настроение под вечер поднялось и потянуло на романтику. Наверное, я не смыкала глаз до утра, глядя на цветы. Иногда мне приходил в голову вопрос: а не галлюцинация ли это? Цветы из ниоткуда? Что-то новенькое! И всё-таки было очень приятно от мысли, что первые цветы в моей жизни были преподнесены таким странным способом – из воздуха, в прямом смысле этого слова. Когда же всё-таки мне удалось заставить себя уснуть, сложилось такое впечатление, словно кто-то слегка дотронулся до меня своей холодной рукой... Я не открывала глаза, потому что моя комната вечно была пуста...
Утро же началось с лицезрения всё того же букета, который наполнил меня чувством... наверное, это была радость от того, что кто-то о тебе помнит. Сделав себе завтрак и умывшись, я направилась в зал, продолжать просмотр неинтересных передач. Однако на полпути к телевизору меня остановило верещание мобилы.
«Доброе утро, котёнок!»
«Привет, Депрессия!»
«Сегодня великий день, зая!». «Наконец-то, мы встретимся, и ты увидишь меня!»
«Когда и где?» - воодушевлённо спросила я.
«Выходи через полчаса к своему подъезду».
Забыв о неинтересных передачах, я быстро оделась, просто до невозможного: джинсы, тёплый свитер и осенняя куртка. В назначенное время я стояла у подъезда, ёжась от пронизывающего сырого ветра. Погрузившись глубоко в свои мысли, я задумчиво смотрела вниз, на носы своих чумазых ботинок, не замечая ничего вокруг; моя голова была забита чем угодно, но только не предстоящей встречей, хотя днём раньше я просто умирала от любопытства.
- Ну, привет, зая, - произнёс кто-то чуть ли не над моим ухом.
Я подняла взгляд. И опешила. Передо мной стоял высокий симпатичный парень, с тонкими чертами лица, хитрыми, тёмными глазами, весёлой улыбкой, растрёпанными ветром тёмными волосами. На нём была чёрная куртка, потёртые, далеко не новые джинсы и чёрные кроссовки. Руки покоились в карманах куртки.
- Не ожидала увидеть Депрессию такой? – весело спросил он.
- Честно – да, - отсутствующе произнесла я, пытаясь сосредоточится на разговоре. – Ты мне когда-нибудь скажешь своё настоящее имя?
- А зачем, зая? Зови меня, если хочешь, Депрессия, но мы всё равно не называем друг друга по именам. Ведь так?
Я молча кивнула.
- Кстати, зая, ты хотела поесть со мной мороженого. Ты ещё не передумала?
- Нет.
Мы неспеша направились в кафе. Большую часть пути мы молчали, так как говорить было, в общем-то, не о чем. Только около кафе я осмелилась спросить:
- А как ты это с розами проделал?
- Это долгая история, - самозабвенно расплывшись в улыбке, произнёс он.- Однако я вижу, что тебе это понравилось.
- Знаешь, мне не часто приходится видеть появляющиеся из неоткуда розы.
- Ну, почему же из неоткуда? Они от меня. От чистого сердца. От чистого чувства, - он продолжал весело улыбаться.
- От какого такого «чистого чувства»? – с подозрением посмотрела на него я.
- Пока истинно из дружеских соображений и чтобы поднять твоё настроение. Кажется, ты писала, что у тебя депрессия. Помогло?
-В общем-то, да. Но уснула я на возвышенных тонах только под утро,- призналась я.
- Весьма знакомо. Я, например, только под утро и засыпаю. Раньше не могу.
- Почему?
- Не хочу, - продолжал улыбаться парень. – Та же причина, по которой ты не ходишь в школу.
- Ты ещё и про школу знаешь? – удивилась я.
- Разумеется.
- Кстати, Депрессия, а откуда у тебя мой телефончик? – поинтересовалась я.
- Это тоже долгая история.
Мы достигли кафе. Долго просидели там, болтая ни о чём. Просто так. Уже там я начала проникаться к нему доверием и любопытством. А во время прогулки по городу он начинал мне уже нравиться.
В итоге, к десяти вечера, когда он проводил меня до дома, как истинный джентльмен, я была уже по уши влюблена. И даже его имени не знала, хотя уже понимала, что имя, действительно, не такая уж важная вещь, чтобы обращать на неё внимания.
И это был самый незабываемый четверг.
А впереди маячила убийственная пятница, когда он позволил себе роскошь и не позвонил. Я целый день провалялась в кровати отходя от четверга и наслаждаясь воспоминаниями. Только к ночи пришло сообщение, гласившее:
«Увидимся в субботу, милая!»
«Скучаю» - содержало моё сообщение.
«Не скучай. Я всегда с тобой».
Тут до меня дошло, что осталось всего два дня до приезда родителей. То есть в понедельник они обещали приехать и там начиналась обычная жизнь обычной школьницы. Жизнь, которая меня уже достала. А эту осеннюю неделю я никогда не забуду. Даже дождь пришёлся кстати, когда мы гуляли по городу и промокли до нитки.
«В понедельник моя смерть».
«Школа не смертельно». «Живи».
Я кое-как прожила до субботы. А здесь началось самое страшное. Для меня.
Вечером, так и не дождавшись сообщения от него, я тихонько страдала, валяясь на диване в зале. За окном тихо шуршал ветер и накрапывал дождь. Настроения не было. Снова навалилась всей своей тяжестью депрессия. Мне было так плохо, что никакой пессимист себе представить не может.
Вот так я коротала весь день: лежала на диване и бесцельно переключала с канала на канал телевизор, с тем же остекленевшим взглядом. Внезапно что-то произошло. Я почувствовала чьё-то прикосновение к своему плечу и резко оглянулась. Дальше я даже не поняла, что именно произошло. Просто Депрессия начал меня целовать...
Кажется, дальше расписывать не обязательно. Всё и так предельно ясно. А я не смогла сопротивляться и просто доверилась ему...
Незаметно пролетела ночь.
Утро началось с обнаружения отсутствия Депрессии. Потом плохое самочувствие. Потом воспоминание пролетевшей ночи... И я поняла, что раздел моих мыслей, который называется «любовь» заполнен Депрессией. Этот парень сделал то, чего не мог добиться никто. Просто не обращали на такую, как я, внимания. Теперь я стала другой...
«Прости, что вот так просто появился вчера». «Я тебя не напугал?»
Раз написал, значит не бросил, как случалось с некоторыми моими подругами.
«После ТАКОГО ты спрашиваешь?»
«Кстати, зая, забыл сказать». «Точнее не успел». «Ты поглотила мои мысли и все планы рухнули». «I Love You!».
Я радостно улыбнулась. Это была фраза, которую я ожидала всю жизнь и дождалась только теперь.
«I Love You Too!»
Потом меня разобрало на нешуточный смех. После такой бурной ночи признания в любви. Смешно - не то слово!
«Завтра приезжают твои родители?»
«Да».
«Хорошо, зая. Увидимся позже».
И он затих.
За окном моросил мерзкий осенний дождик. Ветер невероятной силы гнул к земле деревья. Я сидела на диване холодной квартиры и пыталась согреться горячим чаем и воспоминаниями минувшей недели, глядя на кроваво-красные розы из неоткуда...
Глава 2. Как надо болеть.
Первый и весьма логичный вопрос вернувшихся родителей был:
- Откуда розы?
Я принялась лихорадочно придумывать что-нибудь «правдивое», хотя настроения так интенсивно думать вообще не было. Пробубнив себе под нос что-то невнятное и невероятное даже по моим меркам, я дала понять, что это только моё дело и никого больше не касается, затем продолжила делать алгебру.
За окном было уже темно. Я улыбнулась сама себе и взглянула на розы. Казалось, они даже не изменились со среды. Розы от Депрессии...
Они не изменились и через неделю. И через две. И даже к зимним каникулам, которых я с нетерпением ждала. На каникулы наша скромная компашка, состоящая из моей подруги, её парня и меня уезжала к ней же на дачу. Это была неслабая дача. Ну, если представить себе домишко новых русских, то можно вполне красноречиво понять, какой дачей располагала на тот момент моя подруга Вика.
Мы с ней приехали первыми, а её друг должен был приехать днём позже из-за каких-то непонятных причин. Но мы даже и не думали волноваться, а только весело проводили время, пытаясь развести огонь в камине, который вскоре поддался, и мы смогли немного согреться. Отопление там работало не очень, поэтому камин и печь были единственными средствами выживания на морозе.
Следующим нашим шагом было приготовление простейшей пищи, во время которого Вика умудрилась припомнить мне осенние пропуски уроков и поинтересовалась, куда это я тогда пропала. Я про себя улыбнулась и отмахнулась, сказав, что простудилась, хотя простуженная ходила всего два дня.
Потом мы поели, сыграли в карты и завалились спать в самой тёплой комнате.
Начало каникул мне уже нравилось. А главное только с лучшими друзьями и без предков!
Следующее утро началось весьма неожиданно. Я проснулась и обнаружила, что лежу полностью под одеялом, а на соседней кровати стучит зубами подруга. Высунув нос из-под одеяла, я поняла причину: в комнате было холодно. Хотя «холодно» - это не слишком подходящее определение тому, что там творилось. Можно было с уверенностью сообщить, что наступил ледниковый период. Мы провалялись в кроватях ещё как минимум полчаса, пытаясь вылезти из-под одеял. В конце концов, я стянула со стула одежду и оделась под одеялом под весёлый хохот подруги. Мне и самой было смешно до коликов. Вика сделала хитрее: она подождала пока я разведу огонь в камине, и комната хоть немного нагреется.
На завтрак были вкусняцкие блины, которые быстро кончились, хотя их было не так уж много. Позже нас осенила гениальная мысль: сегодня приезжает Алекс – её парень. Решили сделать сюрприз. Сделали. Торт получился что надо.
Вечером появились и они.
«Встречай!» - высветилось на моём мобильнике.
Мы вылетели на улицу, даже забыв, что в одних свитерах и джинсах, впрочем тут же об этом пожалев. Мало того, что мы невероятно замёрзли, нас ещё закидали снежками.
Забыть не могу, когда мы с Викой сидели закутавшись в одеяла у камина, с чашками горячего чая, а Алекс и его друг, которого я впрочем знала, метались по дому, стараясь найти что-нибудь тёплое, чтобы нас согреть. Наконец, они исчезли из дома. Надолго. Вернулись только к полуночи, когда мы уже дремали оперевшись о спины друг друга и шмыгая уставшими носами. У меня начинало болеть горло.
Поэтому меня потащили в баню первой. Я отказывалась, брыкалась и сопротивлялась всеми возможными и невозможными способами. Меня никто не спросил. А друга Алекса, похоже, не совсем смущало, что я – девушка. Ну, правда, это уже не имело значения... Он меня отпарил, что я разомлела и даже забыла о его принадлежности к другому полу.
Обратно в дом он меня принёс уже на руках, так как шевелиться мне было категорически лень. Но он, похоже, ничего против не имел. Вика встретила нас с отвисшей челюстью, а после ещё долго вопила, почему я ничего ей не сказала про Депрессию.
Когда Алекс утащил Вику в баню и мы остались одни, я долго смотрела на него, пока не уснула. Больная. По крайней мере, он меня поцеловал на ночь...
Благодаря двум нашим дружкам, на зимние каникулы мы сильно простудились и целыми днями просиживали дома, проклиная тот день, когда появились здесь эти два оболтуса. Хотя в тайне мы их восхваляли: баньку ещё никто не забыл.
Сидя в столовой за чашкой горячего чая, хлюпая носом и поёживаясь, я проводила свой обычный день, но дверь открылась и ввалился Депрессия.
- Как здоровье? – весело поинтересовался он.
- Ты издеваешься? – хриплым голосом осведомилась я и откашлялась. – Загубленные каникулы.
- Ты уверена? – Он подошёл и сел рядом.
- Хочешь тоже заболеть? – спросила я и чихнула. – Это просто, только подольше со мной пообщайся. – Хлюпнув носом, я вопросительно на него уставилась.
- А меня заразить не получится, - с досадой произнёс он. – Так бы вместе чаем грелись.
- Хочешь чаю? – в свою очередь поинтересовалась я.- С тортом.- Я кивнула на остатки нашего фирменного торта.
- Не отказался бы, - задумчиво произнёс он, с внимательностью сыщика изучая их.
Так чего сидишь? Бери чашку, наливай чай и пей с тортом! – проговорила я и отхлебнула ещё из чашки. – Знаешь, заботливый ты мой, у меня, кажется, температура поднимается. Знобит, - прохрипела я, пока он наливал себе чаю, передёрнувшись от холода и чуть не выронив чашку. – Кстати, а где Вики и Алекс?
- Глупый вопрос, - заметил Депрессия, садясь на место. – У Вики тоже температура поднялась. Точнее, не совсем так... В общем, Алексу разрешилось погреть её под одеяльцем... Чего тут непонятного.
Я наблюдала за ним, пока он неспеша пил чай. Странный он какой-то. Никогда не говорил своего имени, такой непостоянный, зато заботливый и любящий. И любимый. Он отпил глоток и уставился на меня.
- На мне цветы не растут, - заметил он. – Веришь – нет?
- Верю, - кивнула я. – А почему?
- Тебе мало тех роз было?
- Много. Ты бы видел глаза мамы, когда она их увидела. Короче, я дома теперь враг народа.
Он поперхнулся чаем.
- Почему?
- А я же по природе паинька и зайчик. Никто со мной не встречается. В жизни видела только школу, дом и дорогу, пролегающую между этими двумя пунктами. В общем, округляя результаты можно предположить, что я – монашка, которая учиться, живёт, но вот молитв не знает... Надеюсь, я тебе не сильно тут надоедаю какими-то монашками?
- Нет. Вполне можно тебя понять. Только насчёт монашки... Ты же теперь это, того...
- Да-а, - протянула я, после глотка чая, - с этим я, пожалуй, погорячилась...
Мы ещё несколько минут чаёвничали в полной тишине, звеня чашками о блюдца. Пока мой чай не кончился, и я не почувствовала, что температура поднимается не на шутку. Я хотела встать, но почувствовала, что мир куда-то подозрительно исчезает... Затем меня подхватили чьи-то ловкие руки и потащили наверх. Дальше помнится с трудом. Помню, что последней моей фразой было:
- Странный чай.
После чего я отключилась.
Очнулась я уже дома в тепле и уюте. Почти здоровая. Но простуженная. Меня много раз навещала подруга, иногда даже с Алексом, а вот о Депрессии снова ни слуху не духу.
Странный малый...
Глава 3. Последняя встреча.
Почему, интересно, без него время ползёт настолько медленно, что непременно впадаешь в депрессию? А с ним оно летит настолько быстро, что успеваешь только запоминать яркие моменты? Обидно. Но... всё хорошее имеет свойство быстро заканчиваться. Хорошо, что жизнь нельзя назвать настолько хорошей, чтобы отнести к этой категории.
И вот я дожила до 14 февраля, когда случилось самое неожиданное и невероятное чудо в моей жизни. И оно целиком и полностью было связано с Депрессией, который всегда умел удивлять.
Родители снова уехали из дому отмечать день Влюблённых в обществе друг друга, и оставив меня одну на пару дней.
Я снова предавалась вполне философским мыслям, когда в квартире опять возник он. Его появление, и теперь, было для меня полнейшей неожиданностью. Я не знаю почему, но тогда он мне показался другим, не таким, как всегда. Непонятным и таинственным ещё в большей степени, нежели казался мне раньше.
- Сегодня день Влюблённых, - улыбнулся он своей завораживающей улыбкой. – У меня есть для тебя подарок. Ты не испугаешься?
Я удивлённо взглянула на него.
- Надеюсь, что нет... – мой голос почему-то дрогнул.
У него в руках оказалась повязка, чтобы завязать мне глаза. Я не стала ни отпираться, ни сопротивляться, а спокойно позволила завязать себе глаза. Затем он помог мне встать с дивана. А дальше я ничего не поняла...
Сначала какое-то странное ощущение полёта, но непонятного: то ли летишь, то ли гуляешь по облакам. Это была необъяснимая лёгкость и странно-приятное ощущение во всём теле. А потом снова земля. Песок и тёплый морской ветер. Он снял повязку, и я чуть не сошла с ума от восторга, постигшего меня.
- Тебе нравится, зая? – улыбнулся он.
Я не нашла ничего лучше, как броситься ему на шею и зацеловать.
Перед нами простиралось бескрайнее и безмятежное море. Оно темнело по мере наступления ночи, спускавшейся на этот райский берег и тёплые воды. Солнце уже исчезло с неба, оставив лишь лёгкие краски угасающих лучей.
Это было необыкновенно. Я просто не могла поверить, что он способен на такое... Я до сих пор не верила, что он существует, мой Депрессия. И я не знала, кто он... У меня были вопросы, которые ярким фейерверком вспыхивали у меня в голове, и осыпаясь, даже не давая возможности задать хоть один из них ему, из-за той скорости, с какой они возникали. Когда же я решилась спросить его, Депрессия меня остановил:
- Ничего не спрашивай. Ни об этом. Ни о другом. Ни обо мне. Просто наслаждайся тем, что у тебя есть... Не круши мечту – она исчезнет.
Я слушала его и не могла поверить, что такие слова бывают, что мне их кто-нибудь и когда-нибудь скажет. Вопросы исчезли, а я посмотрела на него и подумала, что люблю его, его тайны, его улыбку и слова, которые он произносит... Люблю его целиком и без остатка. И даже хрупкая иллюзия мечты не стала бы мне заменой этой безграничной любви, которую я испытывала, которую чувствовала от него.
Мы долго сидели на берегу моря, обнимаясь и смотрели, как на те далёкие земли опускается тихая и тёплая ночь. Мне не важно было, где я. Я верила и всё остальное ничего не значило.
Забыв о вопросах, я спасла то, что было между нами. И нас. Но...
Утром я проснулась у себя в комнате. Не выспавшаяся, но счастливая.
Весной, в марте, со мной что-то произошло. Я не могла понять, что же случилось: и не было это исчезновением чувства к Депрессии, но – что-то другое. Непонятное и дурное. Казалось, словно мне в сердце воткнули иголку, заглушив всю любовь и привязанность. Мне стало плохо от этого. И я ничего не могла сделать, как и забыть об этом.
«Как дела?» - весело поинтересовался мобильник.
«Нормально. Ты где?»
«Где мне и положено быть: где меня никто не найдёт».
Я больше не знала, что написать, хотя раньше потребности в Музе я не испытывала. Но теперь. Я не понимала, что со мной случилось!
«Что-то случилось, зая?»
«Нет, всё хорошо. Наверное».
Как же я сомневалась в собственных словах!
«Наверное?...»
Со мной начиналось что-то невероятное: я готова была расплакаться из-за того, что не знала, как ему ответить. Где-то в глубине души я знала, что всё ещё люблю его, но что-то не давало покоя и погружала в отчаяние и сомнения. Что-то ужасное и противное. Дурное. Как болезнь.
«Зая?»
Я не смогла больше отвечать. Я разревелась. Он больше не писал, пока я не была в состоянии продолжать переписку.
«Я не знаю, что со мной творится».
«Я знаю».
«Расскажи мне! Прошу!»
«Нет».
«Но я боюсь того, что со мной творится!» «Объясни».
Я была в отчаянии. Ещё больше меня повергали в это состояние ответы парня, которого я любила.
«Нет».
На глаза снова стали наворачиваться слёзы. С этим я ничего не могла поделать.
«Мне очень плохо. Я не хочу, чтобы это продолжалось».
«Я тоже. Но если ты узнаешь об этом, то хрупкая мечта разобьется». «Ты ничего не сможешь сделать».
«Пожалуйста! Ведь я хочу быть с тобой!»
«Нет. Но с этим вопросом ты сама крошишь мечту». «Оставь его или потеряешь меня».
«Почему?»
Я, набирая текст, уже рыдала.
«Это не постижимо вами. Смирись и это пройдёт».
«Ты оставляешь меня?! Если так, то почему ты не смог этого сказать раньше?»
Он не ответил. Я поняла свою ошибку, но было поздно.
Глава 4. Сообщения и «вольва».
Тихо шли дни.
Тихо жила я. В вечной депрессии. Никогда не улыбалась, не смеялась. И больше не влюблялась. Теперь это некрасивое слово «любовь» казалось мне отвратительным. Потому что оно не прошло, но я его забыла, как и того, кому оно принадлежало.
Я жила только для того, чтобы существовать, но не для чего иного.
Были иные ухажёры, но они быстро ретировались от меня.
Днями я жила, как могла, но ночью... Ночью я не могла сдержать слёз по тому, что было раньше, пока не забыла всё это.
Многое поменялось за эти полтора года. Я стала старше и гораздо привлекательней, нежели раньше. У меня сменился номер мобильника. Я переехала. Его розы увяли. Он больше не появлялся.
Осталась лишь лучшая подруга Вика и её парень. Я видела в нём воспоминания какого-то туманного прошлого, красивого, волшебного и печального. Но они каждый раз менялись, стирались грани и отчётливость, всё менялось, пока я всё не забыла только из-за того, что не хотела этого помнить. А Алекс всегда это знал, иногда странно себя вёл, но это было всё реже и реже, пока не понял, что я давно потерялась в этой жизни.
Всё встало на свои места.
Кроме моей жизни.
На улице стояла невыносимая жара. Но я словно её не замечала, а только тихо сидела на парковой скамейке и без выражения смотрела перед собой. Парк уже пустел: было девять вечера. Начинало понемногу темнеть, и жара отступала.
У меня в голове всплыл вопрос: «Почему?».
Я не могла на него ответить, так как не знала причины этого вопроса. Но он настойчиво застрял у меня в голове и не желал оттуда уходить. Вопрос из неоткуда... Странные воспоминания стали возникать и опадать, как лепестки цветущей сакуры, да только они ничего не меняли: большинство из них были расплывчатыми и мутными.
Внезапно проиграл загробную мелодию мобила.
«Ты куда исчезла?»
Сообщение было от Вики.
«Я в парке, но намереваюсь идти домой».
Я собиралась положить телефон в сумку, но снова пришло сообщения. Я уже с раздражением взглянула на имя отправителя и замерла в изумлении.
«Давай дружить!»
Я не ответила. Кинув мобильник в сумку, встала с парковой скамейки и отправилась домой. Это сообщение было смутно знакомым. Почему, интересует меня, такие знаменательные вещи так быстро стираются из памяти?
Я шла очень быстро и ничего вокруг не замечала.
Почему какое-то сообщение причиняет так много боли и чувства вины?
Почему после него поток воспоминаний стал ещё больше?
Почему это сообщение напоминает о прошлом?
Почему оно такое простое?
По какой причине, я задаюсь этими вопросами?!
Я даже не заметила, как по моей щеке скатилась слеза.
Внезапно раздался визг тормозов и глухой удар. Я остановилась, как вкопанная, и взглянула на причину всего этого шума. Поглощённая всеми этими вопросами, я даже не осматривалась, когда переходила дорогу. Начинал сбегаться народ. Из машины, которая чудом успела затормозить и только слегка ударилась бампером о поребрик, вылез водитель...
Мне показалось, что мир уходит из-под ног. Водитель красной «вольвы», которая меня чуть не сбила...
Это был он.
Я не могла сдвинуться с места. Не могла оторвать от него взгляда. Не могла поверить в то, что я видела.
- Девушка! С вами всё в порядке? – Ко мне подошла какая-то женщина.
- Да, - словно во сне ответила я. – Спасибо.
С трудом оторвав взгляд от водителя авто, я направилась на тротуар. Как я и предполагала, он подбежал ко мне, чего я боялась больше всего, ведь по моей вине он чуть не лишился своей машины.
- Всё хорошо? – участливо спросил он.
- Да, спасибо. Извините меня, я не заметила... – пролепетала я, удивляясь, почему он меня не узнаёт.
Это точно был он, Депрессия, только немного повзрослевший. Он, я это знала точно, был старше меня на три года, а как он изменился за эти полтора года, я могла лишь догадываться. Но то, что передо мной стоял именно он, я не сомневалась.
- Ничего страшного, небольшая царапина, - отмахнулся он, поглощая меня взглядом.
Я удивилась. Он так просто махнул на это дело рукой, словно это был какой-то «запорожец», а не «вольва С 70». Как-никак, но в машинах я кое-что понимала.
- Можно узнать твоё имя?
- Амалия.
- Красивое имя. Тебя подвезти?
Я согласилась, удивляясь, почему он меня не узнал.
- Меня зовут Марк.
Я улыбнулась.
Только вечером мой мобильник сыграл снова заупокойную мелодию.
«Депрессия был иллюзией». «Он смог построить твою мечту». «Марк – твоя настоящая судьба». «Прощай! Твой навеки, Депрессия...»
КОНЕЦ.
|
|