В одно солнечное или пасмурное утро он (человек) понял, что тревожило его душу, не находя выхода: строки... строки... строки... красивые и не очень, рифмованные и без рифмы. Он понял, что он - поэт, а не сантехник, портной или повар. Подарил муки своей души бумаге. Шестым чувством понял, что что-то не так, как у мастеров слова. На долгие дни закрылся в библиотеке... и начался тяжкий процесс поиска близкого по духу поэта. ПОИСК ДУХОВНОГО УЧИТЕЛЯ! И не важно, сколько этому человеку было лет на тот момент...
«Защита» одного из светочей Плеяды – Дю Белле – случайно попала мне в руки. Знак?! Вряд ли... Хотя недавно я начала верить в эти самые знаки (извините, отступлю от темы): думала, как назвать книгу – «Возмолила. Возлюбила» или «Можно я буду...»??? Первое – исключалось, так как недавно у моего Учителя вышла книга с названием «Возлюби», второе – он же, мой Учитель, раскритиковал, объяснив, что в названии «я» сливается с «бу» и получается неблагозвучное слово. Осталась я у разбитого корыта. Перечитала свои стихи, пытаясь выдернуть хоть какую-то строчку. Остановилась на этом стихотворении:
Там, где...
Там, где солнце падало в ладони
По утрам, едва-едва проснувшись,
Там, где лунный свет хлебали кони
По лугам, в траву лишь окунувшись.
Там, где ветер подметал проулки
Поседевшей от времен бородкой.
Там души остались закоулки...
На причале с обветшалой лодкой.
Там, где солнце никогда не встанет,
Не откроет светлый глаз простору.
Там, где в Лету детство камнем канет.
Проберусь туда, подобно вору...
Одноименно решила назвать и книгу. Спустя какое-то время открыла Ронсара и что же я вижу???
«ТАМ, ГДЕ (выделение авт.) кастальские струятся воды,
И там, на склоне геликонских круч,
Где под копытом конским хлынул ключ,
Водил я, Сестры, с вами хороводы».
Знак? Думаю – да.
Итак, «Защита» Дю Белле попала мне в руки. Знак?! Знак – не знак, но для общего развития полезно почитать. Увлекли высказывания о подражаниях и обращение к подражающему: «Прежде всего нужно, чтобы он умел познавать свои силы и проверять, что ему по плечу; пусть он старательно исследует свою собственную натуру и прибегнет к подражанию тому, кого почувствует наиболее ей близким, иначе его имитация будет подобна подражанию обезьяны». Разве нет мудрости в этих словах?! Дам волю своей фантазии: в одно солнечное или пасмурное утро он ( тот самый человек) почувствует свои силы и оторвется от объекта подражания, и взлетит, взлетит, может, гораздо выше этого объекта. Так зачем же сразу обрубать ему крылышки высказываниями типа (цитирую Семена Венцимерова, орфография и пунктуация сохранены): «...нередко человек с поэтческой стрункой в душе, делая первые шаги в творчестве, начинает с невольного воспроизведения самых пошлых штампов, почерпнутых их стихов других поэтов. ииииииииз-за отсутствия образования и вкуса именно штампы и считаются поэзией. Использование штампов должно быть непремнно ращблачено, высмеяно, осуждено».
В своей теории Дю Белле исходит из принципа Сократа «познай самого себя». А ведь для того, чтобы познать этого самого себя, непонятного, необъяснимого, со всякими заморочками, тоже нужен талант. Кто сейчас с уверенностью может сказать: «Я знаю себя». Нет, мы можем знать друга, соседа или тетю Зину, но не себя. Выбор образца для подражания – в какой-то степени раскрытие собственных возможностей, вкусовых предпочтений, а это и есть шаг к познанию себя.
Я не пропагандирую тупое, бездумное подражание, да и Дю Белле таковое называл «обезьяньим», но Вы, дорогой Читатель, поняли меня...
К слову, снова из Ронсара:
«Я, древних изучив, открыл свою дорогу,
Порядок фразам дал, разнообразье слогу,
Я строй поэзии нашел...»
Кстати, если бы не было подражания, сохранились бы в наше время такие жанры и формы, как ода, сонет, триолет, рондо?!
И еще о «тупом, бездумном подражании»... Я больше года знала эту женщину на одном литературном сайте (имя не называю, кстати, имени там и нет совсем, только ник), ее стихи, проза особенно не выделялись, но порой попадались такие меткие, метафоричные строки, вызывающие мое восхищение. Несколько месяцев не посещала ее страничку, а вчера... ознакомилась с новым произведением. Задалась вопросом – а новое ли оно? Где-то мною это уже читалось... Текст представлял собой метафразу одной книжицы. Несколько лет назад в Московском метрополитене (не знаю, как сейчас) висели черные плакаты с изображением голенького малыша, лицо которого рассечено. И надпись (точно не помню, передам смысл): «Спаси меня, Мама!» Книга с таким же названием и изображением изо дня в день появлялась на сиденьях в вагонах. Я прочитала ее, глотая слезы. Рассказывалось о формировавшемся ребенке в утробе матери, о его чувствах от его же имени. Дата. Мама, у меня сегодня появились волосики, они такие мягкие, русые. Другая дата. Мои мама с папой, наверное, думают, как меня назвать, но они не знают, что я зеленоглазая красивая девочка. Дата. Мои родители ходили в больницу, врач сказал, что я развиваюсь нормально. Дата. Сегодня мама меня убила...
И вот, то же самое, только в сокращенном до минимума, до нескольких дней виде, читаю у моей знакомой. И десятки восхищенных рецензий: «прочувствовано», «задело», «до слез». Неприятные чувства, будто поймала вора на месте преступления, а вор-то оказался близким человеком... Хотела написать: «Галина, а не Вы ли автор Той книги...???» Но ушла молча... И не вернусь... точно...
|
|