Вдыхает вечер предвкушенье глубоко,
Томится ложе в ожиданьи встречи нашей,
Поверх него пролито нами молоко,
А в нем – цветки с небес накрошенных ромашек…
Тьму коридора сокращая напролом,
В дверной проем желаньем дышащей пещеры
Влетаю страстью опаленным мотыльком
И привыкаю к мягкой лампочке торшера…
А на молочном и ромашковом лугу
Царит картина ситуации знакомой:
Из тела фея нежно выгнула дугу,
Снимая трепет нарастающей истомы!
Чуть растерявшись, как любовник-пионер,
Вхожу без стука в упоения палату…
Слегка тускнеет покачнувшийся торшер,
Укрытый сверху мною сброшенным халатом.
Из жарких тел, воспряв, застыл смущенный дух,
Осознавая, что становится единым…
Застыло время, предвкусив в слияньи двух
На пике страстности – назревшую лавину!
Последним жестом я старательно запру
Скупую скромность в бесшабашности кармашек,
И мы оставим в одиночестве к утру
Букет помятых нашей нежностью ромашек!
|
|