Ой, не буду я молчать!
По радио предавали оперу «Запорожец за Дунаем". Из динамика лилась задорная песня:
Ой, не буду, ой, не буду,
Ой, не буду я молчать…
Герои оперы муж и жена горячо спорили между собой, и никто не хотел уступить. Ленка притопывала в такт музыке, подпевала и одновременно резала салат. Потом откинула со лба прядку волос и произнесла вслух:
Вот так и мы со своим Ванькой молчать не можем. Я ему слово, а он мне десять. Ой, не буду я молчать, - опять запела женщина.
В опере нарастал нешуточный финал ссоры между мужем и женой. Ленка бросила заниматься салатом, вышла на середину кухни и приняла активное участие в оперном поединке, встав на сторону жены: громко пела, размахивала руками, топала ногой, грозила кому-то невидимому пальцем, глаза её сверкали гневом, сердце учащённо билось. Она прекрасно знала эту оперу и была согласна с героиней на все сто процентов.
На последних аккордах Ленка пела в таком экстазе, что совершенно не слышала, как в квартиру зашёл муж. Он молча двинулся на звуки, доносившиеся из кухни, остановился, уставился на жену, приоткрыв рот. Дело в том, что его Ленка и в компании-то никогда не пела, а тут так орёт, так орёт, что в подъезде слышно. Это ж надо её видеть в этот момент! Сама себя не помнит! Преобразилась полностью!
Ленка последний раз топнула ногой, махнула рукой и опустилась на стул, обмахивая себя фартуком.
Фу, фу, здорово! Вот, так мы с тобой дорогая, этого заклятого врага - мужчину, вдвоём победили, - изрекла торжественно, по-видимому обращаясь к главной героине.
Это я-то у тебя заклятый враг!? – Рявкнул Иван, что было силы.
Ленка, от неожиданности, подскочила на шаткой табуретке. (У табуретки давно надо было ножку подправить!) Та зашаталась, скрипнула, треснула и развалилась. Ленка, падая, хватала руками воздух, но зацепила салатницу, куда до этого вдохновенно резала салат. Салатница подпрыгнула на столе, оттолкнулась от её руки, взлетела вверх, перевернулась в воздухе и с достоинством взгромоздилась на её хорошенькую головку, превратившись в кокетливую пёструю шляпку. Листья салата образовали фантастическую чёлку. Минута молчания.
А тебе идёт, - изрёк Иван и затрясся в безудержном смехе.
Она ещё несколько секунд осознавала своё бесславное падение. А теперь ей предстоит: уборка на кухне, мытьё головы, а она с причёской целый час возилась! Салат!? Да фиг с ним, с этим салатом. Без салата теперь обойдётся. И во всех её бедах виноват он, её муж. Муж, муж – объелся груш! Вот если бы он молчал, где надо, и когда надо, такого с ней не случилось бы. Да ещё если бы вовремя мебель чинил! В расстройстве думала Ленка.
Она молча поднялась с пола. Ржёт, как лошадь, даже встать не помог! Весело ему! Медленно сняла с головы салатницу, посмотрела, что в ней осталось: на дне прилепились огурцы и зелень, растительное масло, к сожалению, было у неё на голове. Перевела взгляд на бутылку с растительным маслом, уверенно плеснула его в салатницу и в мгновение ока водрузила её на голову мужу. От неожиданности тот застыл на месте, перестав смеяться, и уставился на жену с немым вопросом в глазах.
- Чтоб знал, как надо мной смеяться! Мебель надо чинить вовремя! – Крикнула.
-Ах! Ты так! – Задохнулся от возмущения он.
Ленка не стала ждать, пока муж приступит к каким либо действиям, дико взвизгнула и начала осыпать его беспрерывным потоком брани и упрёков. Ванька тоже в долгу не остался: старался перекричать жену, перечисляя все её недостатки и уличая во всех смертных грехах. Наконец, он обессилено рухнул на уцелевшую табуретку и обреченно выдохнул:
Всё, больше не могу! Ухожу! Развод!
Ленка долго мылась в ванной, убиралась в кухне и плакала. Ванька тоже долго мылся в ванной, бурчал что-то под нос, оделся и ушёл, хлопнув дверью.
-Ну, чего опять у вас здесь произошло? – На пороге стояла соседка и давняя подруга Ленки, Ксюха.
-Говорит, что разводиться со мной будет, - заревела в голос Ленка.
- Так, а чего вместе жить, если каждый день как собаки друг на друга лаете? Разве это жизнь? – Сокрушённо покачала головой Ксюха.
-Люблю его, дурака. Нет бы, немного ему помолчать, пока я остыну, - всхлипывала Ленка.
А тебе бы немного помолчать?
Не могу. Так и подмывает поругаться, аж, дрожу вся. – Пожаловалась Ленка.
Дрожишь? – Переспросила подруга.
Дрожу.
Плохи твои дела. Ваш брак сглазили. Надо тебя к бабке, а то разойдётесь как в море корабли. – Подумав, сказала Ксюха.
А где ж её, бабку, взять? – удивилась Ленка.
Ну ладно, так и быть, помогу я тебе. У меня бабушка, иногда этим делом занимается. Только не велит никому об этом говорить. - Шепотом сказала Ксюха.
И ты молчала?
Ну, думала, может не так всё безнадёжно, но вижу, без ведуньи не обойтись. Завтра пойдем. Приготовь бутылку красивую, но пустую и свечку. – Предупредила Ксюха.
На другой день две подружки сидели на краешке дивана и с замиранием сердца смотрели на бабу Дашу. Та стояла на коленях пред образами и неистово молилась. После посадила Ленку на стул, прикрыла голову покрывалом и начала читать над ней молитвы.
Когда со всеми молитвенными обрядами было покончено, баба Даша внесла Ленкину бутылку, до краёв наполненную жидкостью тёмного цвета, строго наказала:
Храни в холодильнике. Как придет муж с работы или чувствуешь, что вот-вот ссора назревает, сделай большой глоток и держи во рту. Глотать ни в коем случае нельзя тридцать минут, и выплёвывать страшный грех. Если не выполнишь эти условия, то лучше сразу разводись. Иначе…. – Баба Даша покачала головой, испугано перекрестилась, три раза через плечо плюнула.
А куда ж эту воду потом девать? – спросила Ленка. Ей было немного не по себе.
Выплюнуть-то аккуратненько можно, но ни куда, ни будь, а только в цветок. У тебя есть цветы? – спросила бабка Ленку, та утвердительно мотнула головой.
Бабка одобрительно кивнула и сказала:
-Если выполнишь, как я говорю, жизнь ваша будет, как цветок расцветать. Поняла? Набрать в рот воды и не выплёвывать и не глотать! А сейчас иди, устала я, все силы отдала обряду. Да, ещё одно условие – мужу ни слова о том, что я тебе сказала и сделала, а то не подействует, ещё хуже будет.
Ксюха провела подругу к выходу и в коридоре горячо зашептала:
- Только ты, не нарушь, чего бабуля сказала, а то беды не миновать, - и вернулась в комнату.
Баба Даша хитро посмотрела на Ксюху, давившуюся смехом:
Ох, Ксюха, Ксюха, опять меня в грех вводишь
Так, бабуля, помогает же. Сколько людей тебе за это спасибо сказали!? Какой в этом грех? И Ленке поможет, вот увидишь, - хохотала она от всей души.
Ленка неслась с волшебным лекарством домой, а в голове роились мысли, что где-то она уже о таком лекарстве слышала. Ну, да ладно, лишь бы помогло.
Вечером Ленка, приготовив ужин, с нетерпением ждала мужа. Тот об обещании разводиться больше не вспоминал, но был угрюм и подозрителен. Услышав возню у входной двери, она сделала глоток из заветной бутылки. Это был настой из трав. Ванька долго мыл в ванной руки, потом нехотя зашёл в кухню. Стол был накрыт на две персоны. Дымилась в тарелке свеженькая картошечка, аппетитная отбивная красовалась тут же, источая такой аромат, что слюни сами, подпёрли к горлу, его, хозяина, не спрашивая.
Ленка показала ему на стул. Спохватилась, что сама есть не сможет, а как же вода? Она повернулась и пошла в комнату, развернула газету и стала читать. Ванька почесал затылок, не зная, что делать. Странная жена какая-то, чтобы его Ленка с ним не разговаривала, да такого быть просто не может! Значит, сильно обиделась. Так он, рассуждая сам с собой, не заметил, как проглотил вкусный ужин. Живот наполнился блаженной сытостью, и сердце кольнули угрызения совести. Сидит там голодная, молчаливая, несчастная.
Ленка, победоносно глянула на часы. Молчала! Полчаса молчала! Она аккуратно выплюнула воду в горшок с цветком. Ванька появился в комнате, когда Ленка с сияющими глазами мысленно поздравила себя с победой.
- Ленусик, - начал несмело Ванька, - ты не заболела? Там ужин остыл. Пойдём, солнышко, чайку вместе попьём, отбивную съешь. Ох, и вкусные они у тебя сегодня!
Вечер закончился бурным примирением в постели.
Утром Ванька обнаружил на рубашке оторванную пуговицу. Он прибежал к жене на кухню, потрясая перед её носом рубашкой. Ленка уже открыла, было, рот, чтобы достойно ответить, но тут вспомнила о волшебной бутылке, кинулась к холодильнику, засунула туда голову и сделала большой глоток, выхватила у мужа рубашку, выскочила в другую комнату и стала пришивать пуговицу, не проронив ни слова. Тот постоял посреди кухни, подумал и молча сел завтракать.
Через неделю Ванька, глядя на странное поведение жены и на её невозмутимое молчание в самых взрывоопасных моментах их семейной жизни, пришёл к выводу, что его Ленка серьёзно больна. И может, даже смертельно больна! А вдруг помрёт? На душе стало нехорошо. Как он будет без своей Ленки? Пред глазами предстала картина страшной болезни, похорон. Бр-р-р-р, только не это. Он тоже будет молчать и не провоцировать жену на ссоры. И ссоры-то из-за чего? Да уже и не вспомнить. Всё так ерунда, спесь одна. Вот ведь уже неделю в молчании живут, любовью каждый день занимаются. Ванька опять почесал голову. А может и не больна, раз любовью занимается?
Так он маялся размышлениями, ещё неделю. А потом уже вошло в привычку, что Ленка у него стала тихая и загадочная. И когда она, однажды, во время прогулки вспылила, а потом сделала испуганные глаза, Ванька стал её успокаивать как малое дитя, и предполагаемая ссора не состоялась.
Ксюха заглянула к подруге вечером на огонёк. Ванька и Ленка сидели рядышком, воркуя как голубки, смотрели телевизор.
- Что-то вы посуду давно не били и не орали на весь этаж? Ленка ко мне за успокоительным не прибегала? – Делая изумлённые глаза, спросила подруга.
- Ксюха, а ведь правду в народе говорят: «Молчание – золото», - изрекла Ленка и весело подмигнула…
|
|