Судно, управляемое капитаном Оливером Минксом, было его собственно-стью. Парусно-моторная двухмачтовая катамаран-яхта "Изабелла" была одним из лучших прогулочных судов в порту. Владелец гордился своей собственно-стью и бережно относился к ней.
Команду " Изабеллы" составляли три матроса, включая и капитана. Рокки Уайт исполнял обязанности кока, экскурсовода и прислуги. Судном фактически управляли капитан с боцманом.
Рокки был худощавым негром с грубой лепкой лица. Несмотря на его фами-лию "Уайт", что означает на английском "белый", этот двадцатилетний моряк был чернее самой черной ночи. Его лицо было до жути уродливым, но зато он был веселой и юмористической натурой. Любил шутить, подкалывать и хихи-кать, что сильнейшим образом раздражало капитана в высшей степени серьез-ного и мрачного человека. Его холодного и хмурого взгляда было достаточно, чтобы надолго лишить веселости жизнерадостного Рокки.
Оливеру Минксу было под сорок, однако не лета и невзгоды жизни превра-тили его в несговорчивого и замкнутого человека, все истекало из простого склада характера. Он не был ворчливым и чрезмерно взыскательным, знал меру строгости и оживленности, умел правильно обращаться как с подчиненными, так и с клиентами. Благодаря своему обаятельному облику и басистому, прият-ному голосу и сдержанным манерам, он мог очаровать любого человека. Поль-зуясь этим преимуществом, он использовал свои способности и знания, чтобы завлечь клиента на свою яхту. Дела у капитана Минкса шли в гору, отчего ему завидовали товарищи.
Оливер по обыкновению носил белую фуражку капитана, а строгую форму моряка заменяли белые брюки и безрукавная матроска. Загорелая кожа блестела под лучами дневного светила, а зеленые мудрые глаза искрились независимо от времени дня. Проворство и ловкость удачно дополняли его гладиаторское тело-сложение.
Капитан объяснил боцману его обязанности, и, взяв на борт семью туристов, они отбыли из Чарлстона в недельный круиз по Атлантическому океану.
На третий день странствия невдалеке от "Изабеллы" показался катер водной полиции.
– Кажется, у них что-то не в порядке, – увидев неподвижность катера в бинокль, обратился капитан к помощнику. – Надо бы им помочь. Право руля, Пьер! – скомандовал он.
Катамаран развернулся и на попутном ветре добрался до скоростного катера.
– Эй, на катере! Вам нужна помощь? – крикнул капитан Минкс.
– У нас горючее кончилось.
– А подмогу вызывали?
– Радиопередатчик забарахлил.
– Если хотите, мы свяжемся с береговым патрулем и сообщим ваши координаты?
– А продать нам горючее вы не можете?
– К сожалению, нет. Оно нам самим необходимо, а запасными канистрами мы не располагаем. Мы отбуксировали бы ваш катер, только у нас еще четыре дня плаванья. Если хотите, пересаживайтесь на нашу яхту. Отсюда вы сможете со-общить береговому патрулю координаты вашего катера, и его заберут позже.
– К какому порту вы держите путь?
– Мы поплывем обратно в Чарлстон.
– Еще четыре дня? Ну что ж, тогда придется согласиться на ваше предложение. Может, нам еще выдастся случай пересесть на другую яхту и добраться до берега быстрее.
Двое из катера, в числе которых были я, Луиджи Росси и мой друг Джулиа-но Бендетто, пересели на яхту.
– Добро пожаловать на "Изабеллу", – поприветствовал нас капитан. – Я, Оливер Минкс, это мой помощник Пьер Легран, – представил он под этим именем Веронику.
– Полиция по борьбе с организованной преступностью. Я агент Роберто Джованни, а это мой напарник агент Клаудио Алигери, – показав подлинный значок украденный накануне, нагло соврал Джулиано.
Имя Бендетто в то время уже было достаточно известным как в правоохранительных органах, так и в преступных кругах, поэтому Джулиано преднаме-ренно заменил его, не забыв при этом сменить и мое имя.
– Что вас привело в эти края, агент Джованни?
– Погоня за наркоторговцами. Мы установили слежку с самого города, напали на их след и шли буквально по пятам, но вот кончилось горючее и мы упустили их, – Бендетто лгал настолько уверенно, что даже я поверил в его историю с преследованием.
Об остальной части выдуманной спецоперации ложный агент Джованни промолчал, сославшись на секретность информации.
Капитан Минкс не стал более расспрашивать нового пассажира, так как повстречать в этих краях агентов или контрабандистов было делом обычным.
– Я сообщу станции берегового патруля координаты вашего катера…
– Нет-нет, лучше это сделать нам самим. Вы позволите?
– Конечно. Проходите сюда.
Капитан повел Джулиано в рубку и подключил радиопередатчик.
– Вы не возражаете, если я переговорю с центром наедине? Это служебносекретный разговор.
Минкс понимающе кивнул и вышел из рубки, оставив нас одних. Естествен-но, никакого разговора и в помине не было. Бендетто не собирался говорить с полицией, которая давно точила на него зуб. Он отключил прибор и с любопыт-ством начал изучать катамаран.
– Чудесно! – воскликнул он, его темные глаза горели как угольки.
Такое его веселое настроение всегда грозило обернуться трагическими по-следствиями для окружающих. Зная нрав своего друга, я принялся уговаривать его не совершать необдуманных действий. Он долго препирался, но наконец пообещал быть паинькой.
На "Изабелле" нам любезно предоставили одну из четырех пассажирских кают. Семья, которая наняла эту яхту, состояла из четырех человек: мистера и миссис Мейполтон и их детей подросткового возраста. Они были симпатичны-ми и вежливыми людьми. Поначалу мистер Мейполтон был недоволен внезап-ным появлением пассажиров на борту катамарана, но уже по истечении двух дней он не только свыкся с нашим обществом, но и сам стал искать встреч.
Бендетто был первоклассным выдумщиком, и его увлекательные истории восхищали слушателей-ротозеев. Они верили ему, так как рассказчик был на удивление красноречивым. Он настолько бесстыдно врал, что мог обмануть да-же дьявола, явись тот перед ним во плоти. В подтверждение своей великолеп-ной лжи он неустанно клялся всеми святыми и закреплял свою клятву святой печатью – "крестом". Такому божественному доказательству святотатца все беспрекословно верили.
Джулиано был моим дальним родственником, уроженцем Сицилии. Пере-ехав из Италии в Штаты, он принялся представлять там интересы семьи Бендет-то. Ему было тридцать четыре года, но низкий рост, бойкость и шустрость по-зволяли считать его более молодым
Он был горячим, как и всякий сицилиец, не обладал особо привлекательной внешностью, но не был лишен и обаяния. Жгуче черные волосы, зачесанные к затылку, всегда блестели от бриолина, баночку которого он как наиважнейшую деталь своего туалета непременно держал в кармане пиджака. Бендетто любил одеваться с шиком, и его щеголеватая внешность всегда бросалась в глаза.
Он жил в Соединенных Штатах более пятнадцати лет и был прекрасно осведомлен о правилах "игры" здешних преступных кланов. Ко времени описывае-мых событий я работал с ним уже два года и был хорошо знаком с его бесчело-вечными методами расправы.
В преступных кругах за безустанное трудолюбие и безжалостность Бендетто прозвали "Аллигатором", что было под стать его неутолимой жажде убийства и кровопролитий. В то время я не был столь известным, как мой наставник, но за свою деловитость был прозван именем Марко Поло, венецианского путешест-венника. Вероятно, Леолука Антонио, глава семьи Скаджола, дал мне такое прозвище не только за мою деятельность, но и ведая о том, что я был родом из Венеции.
Я не стану описывать свою внешность, а приведу несколько строк из днев-ника Вероники, успешно обрисовавших мой облик:
"…обворожительный молодой итальянец, с задумчивыми голубыми глазами и вьющимися русыми волосами… Уравновешенный и молчаливый…" – таким я ей казался.
В Штатах, кроме Джулиано, у меня больше не было родственников. Вся моя родня жила в Италии и редко выезжала за ее пределы. Отсылая меня на заработ-ки в Америку, моя мать была неверно осведомлена о сфере деятельности Бен-детто. Она полагала, что он был преуспевающим предпринимателем и занимал-ся честным бизнесом, но кто сказал, что мафиози и их окружение были честны-ми людьми?
Бендетто оказался одним из приспешников мафиозного клана, которые со-бирали богатый урожай с торговли краденым, наркотиками, оружием и прости-туции. Подкупали, угрожали и убивали – и это было не их основной деятельно-стью, а скорее образом жизни. Именно в этот преступный круг и затянул меня мой наставник и дальний родственник.
Чем в точности занимался я на чужбине, мать моя не знала, а если бы узнала, то, несомненно, собственноручно придушила бы меня. Она всегда советова-ла мне держаться подальше от грязных дел и исходивших от них доходов, так как конец у них был один – тюрьма или гибель. Однако попав в океанический круговорот преступной волны, было довольно сложно выбраться из него сухим, поэтому, увязнув в этой грязи по горло, я потерял надежду когда-либо завязать со всем и заняться обыденным, честным трудом.
Не стану рассказывать вам обо всех нюансах этой профессии, а продолжу описывать события, развернувшиеся после нашего появлении на катамаране "Изабелла".
Были пятые сутки плаванья, и оставалось два дня, чтобы завершить этот се-мейный отдых, когда неожиданно среди ночи послышался пронзительный жен-ский вопль. Я пробудился и прислушался – все было тихо. Решив, что это было лишь в моем сновиденье, вновь улегся спать. Услышав ропот и шаги на палубе, я осмотрелся и, не заметив Джулиано в его кровати, отчего-то переполошился. Дурное чувство завладело мной в тот миг. Крик женщины и исчезновение Бен-детто были неспроста. Придя к такому заключению, я устремился на поиски безумного родственника.
Я вышел в кают-компанию – и застыл в ужасе. Коротконогий и сумасбродный сицилиец тащил тела убитых на палубу. Я поднялся вслед за ним и стал свидетелем жуткой картины. На палубе лежали окровавленные трупы семьи Мейполтон и членов экипажа. На шее мертвецов был глубокий кровавый след от смертельной раны, излюбленный метод убийства Джулиано Бендетто. Капитану Минксу досталось больше всех. Заметив нападающего, он сопротивлялся, но ловкий мародер многочисленными ударами ножа буквально изрешетил его тело.
– Что ты наделал, Джулиано? Зачем ты их убил?
– Прости, Луиджи, я не сдержал своего слова, но эта мелюзга мне до смерти наскучила, вот я решил произвести очистительные работы, – довольный своим объяснением содеянного, он рассмеялся страшным смехом, схожим скорее с ре-вом дикого зверя.
– Н-е-т… ты явно психопат. Тебе же лечиться надо!
– Прекрати визжать как баба, лучше помоги мне побыстрее избавиться от тел.
– Я не буду твоим соучастником.
– Соучастником? Луиджи, ты заговорил прямо как мой адвокат. Послушайте-ка его, я не буду твоим соучастником, – кривляясь, он пытался подражать моему тону, с непритворной издевкой. Затем лицо его стало серьезным, а глаза напол-нились злобой. – Мы с тобой в одной лодке, в одной упряжке, в едином деле, – и все, что бы не совершил один из нас, награда, да и наказание тоже, будет де-литься поровну. Заруби это в конце концов себе на носу, слабак. Здесь тебе не детский сад и я тебе не воспитательница. Ты прекрасно знал, во что ввязывался. Я ведь предупреждал, что обратного пути не будет. Выбывший из игры отправ-ляется на тот свет, так что шевели своей венецианской задницей и помоги мне избавиться от трупов.
Я ничего не ответил, но не оттого, что согласился с его бесчеловечными, гу-бительными действиями, просто осознал, что ввязался в такое дерьмо, откуда чистым не выбраться.
Мы обвязали тела убитых канатами и вместе с их вещами и прочим ненуж-ным грузом выбросили за борт. Я был настолько подавлен, что не заметил от-сутствия боцмана в числе мертвецов, а Джулиано в своем исступлении упустил того из виду.
Избавившись от жертв маньяческого приступа Бендетто, мы расчистили палубу и другие каюты от кровавых следов. Завершив все работы только к утру, начали обдумывать наши последующие шаги. Через два дня у нас была назна-чена встреча с покупателем белого смертельного порошка, и "Изабелла" дала нам прекрасную возможность добраться туда без затруднений. Джулиано решил оставить катамаран-яхту себе, не только ради выгоды приобретения, но еще и в память о его успешном маньяческом "героизме".
Однако его собственнический порыв оттесняло нечто очень важное и значимое. Он, как и я, был профан в управлении парусной яхтой, как и прочих мор-ских средств передвижения тоже. Собственно, его хвастливая нерасторопность чуть было не привела нас к гибели на скоростном катере, обнаруженном коман-дой "Изабеллы". Катер был угнан с порта, и управлял им Бендетто просто скверно. Отдать под его руководство и парусную яхту было равносильно под-писанию собственного смертного приговора.
Ликвидировав все улики ночного происшествия, мы направились в рубку управления.
– Здесь же все так просто, Луиджи. Нажал на одну кнопку, передвинул второй рычаг – и дело в шляпе, – похвалялся сицилиец.
– Прошу, не трогай ничего. Мне мои костяшки еще дороги.
– Шевельнешься, и я прострелю тебе череп, – послышался в рубке голос третьего.
Я взглянул на Джулиано и невольно отступил назад. К его голове был при-ставлен пистолет, а грозился его убить помощник капитана – Пьер Легран. Странным было не само его появление или даже угроза, а речь боцмана, которо-го все на судне прежде считали немым.
– Ты не немой? – Джулиано был шокирован не меньше меня.
– Как и вы не агенты полиции.
– Да знаешь ли ты кому угрожаешь, молокосос?
– Мне все равно, кто ты, маньяк-убийца или священнослужитель, но отныне заправлять здесь всем буду я.
Бендетто сердито рассмеялся и, увернувшись от боцмана, отскочил в сторону. Схватился за бок, где в потайном кармане лежало его излюбленное орудие убийства, и ахнул, не обнаружив его.
– Ты это ищешь, Роберто… вернее, Джулиано? – показав нож сицилийца, насмешливо спросил Легран.
– Откуда?…
– Никогда бы не подумал, что прежнее ремесло карманника мне когда-нибудь пригодится. А руки-то все еще не потеряли былой сноровки… Ну, хватит так таращиться на меня. Я не стану убивать вас. Слышал, у вас проблема в управле-нии такого типа яхтами? Учитывая эту неприятность, думаю, мое предложение заинтересует вас. Я стану капитаном на "Изабелле" и поведу яхту туда, куда вы пожелаете, а вы взамен моих услуг будете платить мне проценты от каждой за-ключенной вами торговой сделки. Не стоит притворяться изумленными и не-винными. Я прекрасно знаю, чем вы занимаетесь в свободное от отдыха вре-мя… Насчет полиции можете не тревожиться, я не в ладах с законом и не буду стучать на вас. Ну что, все довольны?
Бендетто и я переглянулись.
– По рукам!
Так наш преступный дуэт пополнил и третий беззаконник.
|
|