«- Не в Будахе дело, - возразил Румата. - Если он жив, я его найду и вытащу. Это я умею. Не об этом я хотел с вами говорить. Я хочу еще и еще раз обратить ваше внимание на то, что положение в Арканаре выходит за пределы базисной теории… Мне не нравится, что мы связали себя по рукам и ногам самой постановкой проблемы. Мне не нравится, что она называется Проблемой Бескровного Воздействия. Потому что в моих условиях это научно обоснованное бездействие... Я знаю все ваши возражения! И я знаю теорию. Но здесь нет никаких теорий, здесь типично фашистская практика, здесь звери ежеминутно убивают людей! Здесь все бесполезно. Знаний не хватает, а золото теряет цену, потому что опаздывает…»
А.и Б.Стругацкие «Трудно быть богом»
****************************************************************************
1.Кто ты, друг?
Румата:
- На тёмные равнины Арканара -
поля осенние -
ложатся тени от ночных пожаров
и тень безвременья.
Ложатся люди, от судьбы устав,
в поля бескрайние.
Темна вода над ними в облаках
как вздох отчаянья.
Колючий пепел, как песок, хрустит
сквозь пальцы чёрные.
Потрескались песочные часы -
часы истории.
Я послан свыше, словно часовщик -
целитель времени.
Мой третий глаз - свидетель для Земли -
второе зрение,
чтоб никогда никто не погубил
себя и ближнего,
и чтобы заповедь «Ты не убий!»
была услышана.
. . . . . . .
Я здесь как Бог, ну, а точней сказать,
я - Бог бессилия,
как соколёнок, потерявший мать -
ребёнок с крыльями.
Он рвётся ввысь из спутанной травы.
Боюсь – не справится...
Всевышние, вы, верно, не правы,
раз так случается.
Будах:
- Вот предо мной Румата благородный.
Он думает порой, что он здесь Бог...
И Богу это видимо угодно,
Иначе дон спасти б меня не смог...
Он поразил мой ум своим уменьем
излечивать болезнь одним глотком.
Его не остановишь сном и ленью,
он с ними словно вовсе не знаком.
Он появился здесь как добрый рыцарь,
чтоб из застенков вытащить меня.
Я, в тот момент увидев чьи-то лица,
не видел глаз средь дыма и огня.
Я лишь теперь глаза его увидел.
В них ум и благородство и... тоска.
Как будто здесь в таверне этой сидя,
душой он где-то там. Она пока
из дальних странствий, нет, не возвратилась...
А тело здесь - при ножнах и мечах.
Во лбу его вдруг что-то засветилось,
меня повергнув в непонятный страх...
Про третий глаз давно уже я знаю.
То был не он. Клянусь любым святым!
Мне показалось, дон со мной играет.
А моя вера превратилась в дым...
2.Время на двоих.
Румата:
- Вчера мой сокол обучился небу.
Смотри, мой друг, как он летит к тебе,
А раньше думал, небо - это небыль,
И крылья прятал, покорясь судьбе.
Будах:
- Судьба не ждет ни бунта, ни покорства.
И крылья тебе даст она сама.
И радости, и беды щедрой горстью
тебе отмерит: там своя цена...
Румата:
- Если б знал ты, мой друг, какова эта ноша –
быть сильнее, чем плач,
и лечить, и калечить неушедшее прошлое,
словно лекарь-палач.
А родная страна, чья душа изувечена -
равнодушный малыш...
Если б знал, старина, ты б ответил, конечно же,
а сейчас ты молчишь...
Почему ты молчишь, если сзади трясина,
а вдали – чистота
неизвестных открытий, ненаписанной жизни
и пустого листа?
Будах:
- Потому что трясина была здесь и будет.
Она Богу зачем-то нужна.
Потому что зима снова осень остудит,
перед летом наступит весна...
Румата:
- Ты наверное, прав, если высшею силой,
что закована в нас,
мы не можем менять ничего, что случилось
и случится не раз.
Наш удел – эту землю вспахать осторожно,
чтоб пробился росток.
Среди всех ируканских цветов подорожник -
наш с тобою цветок.
Помолчим, друг мой Будах, у края дороги,
Дело времени – время делить на двоих.
Друг, мы оба с тобой - неумелые боги,
но пытаемся... сделать богами других.
Будах:
- Ты нас бросишь, Пришедший От Бога.
Я и раньше, мой друг, это знал.
Мы с тобой оба верим в дорогу.
Жаль вот только, что путь не совпал...
3.Эпилог. Письмо с Земли.
Как ты живёшь там, мой тихий воробыш?
Средь воронья, среди кладбищ и рожищ,
средь серого мира, не зная другого,
не зная, что небо у нас голубое,
что утром в листве кто-то тихо щебечет,
не просто поёт, а тихонечко лечит
(как Будах - мой друг). Кстати, как он там, Кира?
Наверное, хочет объехать полмира,
увидеть полсвета, узнать всё, что можно?
Пусть будет, скажи ему, поосторожней.
Я скоро вернусь и с тобою увижусь,
слезинки твои мне всё ближе и ближе...
Прости мне, что я без тебя ненадолго,
прости, что совсем не похож я на Бога,
что утром тебе не шепчу: «Просыпайся»,
что холодно в доме, где свечи погасли,
и что нам обоим сейчас одиноко.
Я скоро вернусь, ты не бойся, из окон
увидишь звезду, что упала, сверкая...
Я скоро приду, только верь мне, родная.
|
|