Глава 6
Я брел мимо горевших полуразрушенных домов. Рассудок постепенно возвращался ко мне. Надо было взять себя в руки и рассуждать трезво. Оранжерея! Я должен найти и уничтожить Оранжерею, чтобы проклятый Город умер от жажды и никогда больше не возродился.
Рассказывая про Крестоносца, Буйвол упомянул Святого Отца. Я догадывался, что именно у него можно получить все необходимые мне сведения, и понимал, что сделать это возможно будет не так просто.
Тяжелые ворота Церкви дрожали под натиском бревна, которое нападавшие использовали в качестве тарана. Находившиеся внутри несчастные должны были усердно молиться о своей участи, ибо ворота подпрыгивали от каждого удара, грозясь слететь с петель.
- В салуне перестрелка! Псу не помешала бы ваша помощь! – закричал я, привлекая к себе внимание штурмовавших здание Церкви кочевников.
Одурманенные спиртным головорезы оторопело уставились на меня, но бревно не бросили.
- А ну-ка, пьяные скоты, быстро в салун! Пес и его люди в опасности! - как можно громче и уверенней заорал я.
Наконец, до кочевников дошел смысл моих слов и они, грязно ругаясь, поспешили к салуну. Знали бы они, что там произошло на самом деле, разорвали бы меня в клочья.
Теперь путь к Церкви был свободен. Я подошел к воротам и постучал. Задвижка на двери резко съехала вбок, открывая маленькое окно на уровне глаз.
- Впустите, мне нужен Святой Отец! – обратился я к появившемуся в окошке монаху.
- Так ты же…вы же с ними за одно! – ответил мне дрожавший от страха голос.
- Послушай, умник, если мы не договоримся со Святым Отцом, части ваших тел раскидают по всей Пустыне, и даже дьявол не сможет их собрать! – я начинал терять терпение.
Задвижка защелкнулась, закрывая окно. Последовала продолжительная пауза. Затем раздался скрип отпираемого запора. Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы я смог проскользнуть внутрь, что я и сделал, и захлопнулась за моей спиной, Засов тут же скользнул в паз.
- Оставьте оружие у входа! Орудие убийства в Церкви – это богохульство! – увидев в моих руках ружье, произнес насмерть испуганный монах.
- Да? Тогда передайте брату Тори, что для него давно уже приготовлено местечко в аду!
Не обращая внимания ни на монаха, ни на спрятавшихся от мирских беспорядков в святом лоне Церкви, сиротливо жавшихся друг к другу прихожан, и не снимая пальца со спускового крючка, я отправился во внутренние помещения Церкви на поиски Святого Отца. Наверняка он спрятался в самом укромном месте, а может быть, уже давно покинул Город через подземный ход, спасая свою драгоценную шкуру от лап кочевников.
Я нашел его во внутренней молельне. Он стоял на коленях с закрытыми глазами и безмолвно шевелил губами, шепча молитву. Толстые щеки Святого Отца колыхались словно желе, а лысина лоснилась от пота.
- Мне нужно только одно – Оранжерея! – избегая предисловия, начал я.
Святой Отец вздрогнул от неожиданности. Не сумев поднять вес своего огромного тучного тела на ослабшие от волнения ноги, он неуклюже уселся на пол.
- Не понимаю, о чем ты, сын мой? – его тонкий писклявый голосок невольно заставлял задуматься над тем, почему же он стал Святым Отцом. Может быть, над ним когда-то жестоко подшутили кочевники?
Услышав, как щелкнул взведенный курок, Святой Отец вжал голову в плечи и заглянул в мои бесчувственные глаза.
- Я предполагал, что ты когда-нибудь узнаешь об этом, Скиталец. Я ждал тебя! – Сменив тон, заговорщически произнес он. Святой Отец был омерзителен, труслив и жаден, но далеко не глуп. Поняв, что пощады не будет, он резко поменял тактику. Я подумал, что снова могу быть вовлечен в какую-нибудь вероломную обманную игру по чужим правилам.
- Не забывай о том, что эту игру веду я!
- Но ты же хочешь узнать про Оранжерею? – искренне удивился он.
- Где она?
- Прямо под Городом! – заулыбался Святой Отец.
- Под Городом? – недоверчиво переспросил я.
- В пустотах. У меня есть планы подземных ходов.
Опираясь на красивый полированный столик из дерева, Святой Отец, тяжело пыхтя, поднялся на ноги, выдвинул маленький ящичек и достал из него свернутые в трубочку и перевязанные кожаным шнуром листы.
- Я покажу тебе Оранжерею, Скиталец. Но ты один, даже вместе с этими дикарями кочевниками, не сможешь удержать Город, хотя ты и крутой парень!
- Я уже убил Шерифа, кочевники сейчас расправляются с его людьми… - начал было я, но он лишь саркастически хмыкнул.
- Убил или не убил – в итоге это не имеет значения! Скоро Шериф вернется. И, я скажу тебе больше, он вернется не один, а с Майором и всей армией Северного Гарнизона. Вот если бы ты был поумнее, то заранее договорился бы с Майором…
- С Майором?
- Да, он давно мечтает завладеть еще и Городом в придачу! И сейчас самый подходящий момент для этого.
- Что же ты предлагаешь?
- Ты должен опередить Шерифа, Скиталец, и рассказать Майору про Оранжерею! Тогда силы будет на твоей стороне. Солдаты займут Город и не подпустят людей Шерифа ближе ружейного выстрела.
Я задумался. Святой Отец был прав в том, что захваченный Город нужно еще как-то удержать, по крайней мере, до тех пор, пока я не добьюсь своей цели, а добиться ее оказалось не так просто - приходилось сдерживать ярость и ненависть, овладевавшие моим сознанием и затуманивавшие рассудок. Сейчас хладнокровие было необходимо мне как никогда. Сама цель придавала мне уверенности в своих силах. Какой бы безумной и абсурдной эта цель ни казалась, она полностью поглотила меня. В тот момент она была мной, а я был ею, и вместе мы составляли неплохую пару.
Глава 7
- Ну-ка, покажи мне планы! – я выхватил сверток из рук Святого Отца.
Мысль витала где-то рядом, но я никак не мог ухватить ее.
- Кто может подробно рассказать о конструкции Оранжереи? – произнес я, погруженный в изучение чертежей.
- Есть такой человек, - задумчиво проговорил Святой Отец, - Смотритель Оранжереи. А зачем он тебе?
- Чтобы узнать насколько прочно все держится… - усмехнулся я. Решение пришло неожиданно. Я уже знал, как буду действовать. Осталось выяснить некоторые подробности.
- Возможно ли попасть в Гарнизон незаметно?
- Разумеется.
- Как?
- Через подземный тоннель! – радостно воскликнул Святой Отец, видя, что я клюнул на его удочку. Он явно имел по поводу всего этого свои личные соображения. Но у меня были совсем другие планы.
Святой Отец участливо взял меня под локоть и, таинственно понизив голос, начал рассказывать:
- Это потайной тоннель. Он ведет в старую заброшенную колокольню на окраине Гарнизона. Через этот ход Шериф иногда посылает шпионов в лагерь Майора, чтобы всегда знать, что у того на уме. Они оба не доверяют и боятся друг друга, поэтому один постоянно стремиться обойти в силе и хитрости другого.
Я внимательно посмотрел на Святого Отца и язвительно произнес:
- Ты выдаешь мне все тайны, наверное, не из праведного чувства взаимопомощи, и уж тем более не из личной симпатии?
- Ну, во-первых, ты целишься мне в живот! – усмехнулся Святой Отец. – Во-вторых, две банды в одном Городе одновременно – это, по крайней мере, на одну больше, чем надо. Если Майор возьмет Город в свои руки, о Шерифе можно забыть. И, в-третьих, пути Господни неисповедимы.
Сказав это, он сложил руки в молитве и обратил глаза к небу, точнее к потолку молельни, расписанному различными сюжетами на религиозную тему.
- Ладно, я приведу Майора в Город! Но сначала мне нужно увидеть Оранжерею и поговорить со Смотрителем. – Сказал я.
- Но у тебя не так много времени…- запротестовал было Святой Отец, но я навел на него дуло ружья, чтобы он не забывал в чьих руках оружие.
- Ничего, успеем!
- Это брат Веррон. Он проводит тебя куда надо. – Произнес Святой Отец, представляя мне высокого жилистого человека в монашеской рясе.
В руках брат Веррон держал связку факелов.
Когда мы начали спускаться в подземелье, Святой Отец довольным голосом крикнул мне в след:
- Да поможет тебе всемогущий Господь, сын мой!
- Я тебе не сын…- недовольно пробормотал я в ответ.
Мы зажгли факелы. За спиной послышался скрежет камня. Открывавшее потайной ход распятие вставало на свое место, отрезая доступ свету. Нас окружила темнота подземелья, освещаемая лишь пламенем факелов. Брат Веррон двигался впереди, не оборачиваясь.
- Не вздумай выкинуть какую-нибудь штуку! Ты у меня под прицелом! – на всякий случай предупредил я монаха, уже наученный горьким опытом обманчивости их смиренного вида. Он промолчал и заговорил лишь, когда мы прошли достаточное расстояние под землей.
- Здесь лестница. Осторожней, ступени рассохлись от времени.
Спуск был довольно долгим и неудобным. Пришлось повесить ружье за спину и крепко держать сверток планов, чтобы он ненароком не выпал. Каждый раз, прежде чем шагнуть на следующую ступеньку лестницы, я сначала проверял ее ногой, и лишь затем опускался ниже, покрываясь потом и холодея внутри от предательского треска шатавшихся под ногами ступенек. Брат Веррон, наверное, не один раз проделавший этот путь, оказался намного быстрее и ловчее меня. Он спустился раньше и уже ждал меня у разветвления тоннеля.
В подземное жилище Смотрителя я вошел один, приказав брату Веррону оставаться снаружи. Лишние свидетели мне были не нужны.
Смотрителем оказался маленький тщедушный человечек с растрепанными волосами и расфокусированным взглядом бесцветных глаз, значительно увеличенных за счет толстых стекол очков, словно приросших к его переносице. Нарушенное зрение и болезненно бледный цвет кожи Смотрителя свидетельствовали о том, что всю свою жизнь он провел под землей, куда не досягали солнечные лучи.
Ничуть не удивившись моему появлению, явно довольный тем, что интерес к его работе вообще существует, Смотритель охотно начал разъяснять мне подробности и тонкости конструкции Оранжереи и систем, обеспечивавших ее бесперебойное функционирование.
Оранжерея занимала под землей обширное пространство, и освещалась уходившими в необозримую даль светящимися вереницами факелов. Чтобы постоянно поддерживать освещение специальные люди, один сменяя другого, должны были постоянно ходить по периметру Оранжереи и доливать в факелы масло.
Основную площадь Оранжереи занимали плантации, засеянные маленькими темно-бордовыми растениями, плотные набухшие листья которых и служили источником воды. Достигнув необходимого момента созревания, они тысячами попадали под огромный давящий пресс. Затем выжатая вода сливалась по специально сконструированному желобу в предназначенные для нее цистерны.
- Хотелось бы подробнее узнать о конструкции несущих опор и перекрытий, - плавно перевел я разговор на интересовавшую меня тему.
- О, здесь потребовались особые расчеты! – многозначительно произнес Смотритель, поправляя очки. – Раньше в этом месте были изолированные пустоты естественного природного происхождения с отвердевшими внутренними поверхностями – особенность геологического строения планеты. Но людям наверху понадобилось расширить площади пустот, разрушив разделяющие их внутренние перегородки, чтобы получить большое изолированное пространство под землей, для размещения Оранжереи. Для этого необходимо было создать более прочные искусственные стены взамен природных. Так сказать, раздвинуть границы пустот за счет Пустыни…
Я слушал Смотрителя и понимал, что этот человек, полностью поглощенный своей работой, слишком далек от поверхности и от тех интриг, которые плелись вокруг его Оранжереи. Скорее всего, он даже не понимал, что его просто используют… или не хотел понимать…
- Пустыня отстаивает свои территории, напор песка приходится постоянно сдерживать, усиливая опоры, - продолжал Смотритель. – Все несущие балки периодически проверяются. Малейшая трещинка не остается не замеченной. Их расположение – результат точнейших расчетов, так что риск обвала сведен к минимуму…
Он мог говорить бесконечно, а времени у меня оставалось слишком мало. И я решился задать тот вопрос, за ответом на который пришел к Смотрителю.
- Но, наверное, есть слабые места в конструкции, требующие особого внимания? - осторожно спросил я.
- Конечно же, есть, - невозмутимо ответил Смотритель и повел меня вдоль одной из стен Оранжереи. – Вот здесь естественная окаменелая стена была тоньше. Во время строительства укрепления ее пришлось частично снести, поэтому верхние перекрытия испытывают здесь увеличенную нагрузку, которая создается напором песка с поверхности. Поэтому опору приходится время от времени усиливать.
- А если опора не выдержит? – спросил я, внимательно изучая каменное сооружение.
- Этого не должно случиться, - нахмурился Смотритель, – конструкция рассчитана до мелочей, и я постоянно ее совершенствую…
- Насколько прочно на этом участке верхнее перекрытие?
- Если опора упадет – верхнее перекрытие не выдержит… - задумчиво произнес Смотритель. – Потолок провалится, и песок заполнит пустоты. Тогда остальные балки тоже не выдержат напора и…
- Город обрушится в Оранжерею! – договорил я за него.
Смотритель удивленно посмотрел на меня сквозь толстые стекла очков.
- Будем надеяться, что этого не произойдет, – поспешил поправиться я.
- Но шанс минимальный… - как бы оправдываясь, воскликнул Смотритель, но я уже пожимал ему руку и спешил к выходу.
- А, собственно говоря, вы кто такой? – крикнул он мне вдогонку.
- Проверяющий! – ответил я и, не задерживаясь, выскочил из Оранжереи.
Глава 8
В большом подземном коридоре меня дожидался брат Веррон.
- Неразумно попусту тратить время. Еще насмотришься на Оранжерею. Сначала дело надо делать, - недовольно заворчал он, увидев меня.
- Разве я у тебя что-то спрашивал? – устало огрызнулся я. – Не забывайся, монах! А теперь давай-ка, покажи мне тоннель, что ведет к заброшенной колокольне!
- Путь будет долгим. Возьми это, - сказал брат Веррон, протянул мне мешок с провизией и связку факелов.
- Значит на всех развилках придерживаться правой стороны… - переспросил я, забрасывая мешок за спину.
Он утвердительно кивнул, и я, подняв на прощание руку, отправился по подземному тоннелю в Гарнизон.
Мне предстояла мало приятная встреча с Майором. Но ведь именно его алчность я решил избрать своим оружием для уничтожения Города. Я жаждал отмщения и понимал, что мне предстоит пройти немало испытаний, прежде чем я достигну своей цели. Но если план сработает - свершится возмездие, и Город перестанет существовать. Он просто обрушится в находящиеся под ним пустоты, и раздавит Оранжерею.
Но я даже не представлял, насколько трудным окажется путь под землей…
Темнота расступалась перед светом факела, освещавшего дорогу, и тут же смыкалась за моей спиной. Я чувствовал вокруг ее неуловимое живое присутствие, ее невидимые пальцы касались моего лица, шевелили волосы на голове, она словно проникала в самую глубину сердца, и смешивалась там с чувством первобытного животного страха…
Когда движешься по бесконечному темному тоннелю, создается поразительно реальное ощущение того, будто погружаешься в глубины подсознания, где слышится лишь гулкий отзвук шагов и частое прерывистое дыхание… Все остальное словно исчезает, и поглощенное тьмой пространство заполняется живыми мыслями и образами, которые, дождавшись своего часа, поднимаются из неизведанных мрачных глубин, и как будто существуют сами по себе, двигаются, перетекают из формы в форму, неминуемо ускользая от прямого сфокусированного взгляда. Стоит сердцу дрогнуть, и ты полностью в их власти. Куда бы ты не бежал, пытаясь спастись от своих жутких кошмаров, они всегда настигают тебя, прижимают к стене и безжалостно заставляют смотреть в глаза…а это – действительно страшно… Потому что кошмары не убивают сразу, они высасывают жизнь по капле, медленно, мучительно, смакуя и омерзительно причмокивая…
Наконец, уже не надеясь вырваться из жутких объятий темноты, я добрался до старой колокольни. Случайно встретившись взглядом со своим отражением в разбитом, покрытом пылью зеркале, я отшатнулся. На меня смотрело чужое, бледное, осунувшееся лицо. Усталые измученные глаза горели безумным огнем. Голова побелела от появившихся седых волос…
Господи, что со мной происходит…
Задумав уничтожить Город, я начал разрушать самого себя…
- Ты принес хорошую новость! – невозмутимо произнес Майор, расхаживая передо мной взад-вперед, со сложенными за спину руками. – Но как ты осмелился явиться ко мне?! Не боишься сгнить в шахтах на Прииске?
- С теми, кто приносит добрые вести, так не обращаются… - с трудом шевеля разбитыми в кровь губами, сказал я, проигнорировав его последнюю реплику.
Один глаз у меня заплыл так, что им невозможно было смотреть, язык распух от впившихся в него мелких осколков сломанных зубов. Перед тем, как я получил аудиенцию у майора, здоровенный капрал задал мне хорошую трепку. И теперь изрядно помятый и избитый, пристегнутый наручниками к стулу, я сидел перед Майором.
- Значит, Оранжерея… - задумчиво протянул Майор, погружаясь в свои мысли. - Ловко этот мерзавец Шериф водил меня вокруг пальца! Пора прекратить его безоблачное существование! Я хочу сделать тебе одно предложение! - он перестал ходить, и остановился прямо передо мной. – Ты будешь работать на меня! Мне нужен такой крутой парень как ты, Скиталец.
С усилием я скорчил губы в подобие улыбки.
- Это будет тебе дорого стоить!
Майор склонился к моему лицу и произнес:
- Станешь моим человеком – не будешь нуждаться ни в чем! У меня много людей, но среди них мало толковых. Тебя же я могу сделать своей правой рукой. Ты не так прост, как кажешься, Скиталец. Мы могли бы хорошо поладить.
- Я подумаю над этим, - не сводя с него своего единственного видящего глаза, ответил я.
- Какого черта тут думать! – вскипел Майор, приведенный в бешенство моим пренебрежительным ответом. - У тебя что, есть выбор?! Я же могу раздавить тебя, как…
Но я продолжал спокойно смотреть на него. Внезапно он осекся и замолчал. Майор был далеко не глуп и понял, что так просто меня не возьмешь. Я же не упустил случая набить себе цену. Когда ураган встречается с внутренней тишиной, он становится бессилен. Я выдержал продолжительную паузу, давая Майору почувствовать это…
- Я не работаю ни на кого. Но сейчас все по-другому. У нас общая цель, Майор, если хочешь, чтобы я был на твоей стороне, тебе придется прислушаться к моему мнению. Ты даешь отряд из двенадцати человек в мое полное распоряжение. Я проведу их по подземному тоннелю в Город. В то время как ты с основными силами ударишь снаружи, мы окажемся в тылу и выдворим кочевников из Города.
- А ты хитер! – воскликнул Майор, довольно улыбаясь. – Значит, по рукам?
- Сначала освободи мне руки!
- Эй-ей, расстегни ему наручники! – крикнул он к капралу, и тот, позвякивая связкой ключей, выполнил приказ.
Поморщившись, я потер затекшие суставы и недобро глянул на капрала.
Пока все шло так, как я и ожидал. Майор даже и предположить не мог, столько неприятностей я доставлю с небольшим отрядом солдат.
Я сообщил ему, что Святой Отец будет ожидать его в Церкви. Предварительно тщательно изучив чертежи, я обнаружил, что слабое место в конструкции Оранжереи находится как раз под зданием Церкви. Значит, именно оно первым уйдет в небытие. Таким образом, я рассчитывал прихлопнуть одним ударом сразу нескольких навозных мух.
Глава 9
Отряд, который я получил под свое командование, состоял из двенадцати молодых неопытных юнцов, которым было абсолютно все равно, какие приказы выполнять. Безрассудная самоуверенность, так присущая молодым парням, неизвестно почему возомнившим себя героями, стоило им почувствовать в своих руках оружие, толкала их поскорее вступить в бой. Еще ни разу не участвовав в настоящем сражении, они уже считали себя непобедимыми. Естественно, отсутствие собственных мозгов, нисколько их не беспокоило. Именно такие безмозглые герои мне и были нужны.
Совершив длительный переход по подземелью, я привел отряд в Оранжерею, и с изумлением обнаружил, что там ведутся какие-то работы. Люди, вооруженные кирками и прочими строительными инструментами, лазали по лесам и что-то делали с перекрытиями.
- А, дорогой мой, вы оказались совершенно правы, высказав свое подозрение, - услышал я за спиной голос Смотрителя. Он направлялся ко мне с папкой каких-то бумаг под мышкой. – Указанное вами место в конструкции действительно требует доработок. Я решил, что все-таки следует усилить опору и верхние перекрытия… А что с вашим лицом? – он удивленно уставился на меня, разглядывая мой заплывший глаз и ссадины на скулах и подбородке.
- Попал под поезд, – ответил я, вспоминая огромные кулаки капрала и его, искаженное злобой лицо.
- Разогнать рабочих! Огонь не открывать! – громко скомандовал я солдатам.
- Что вы собираетесь делать? – воскликнул Смотритель.
- Возьмите кирки! Разбейте опору! – выкрикивал я команды, не обращая на него внимание.
- Но это же самоубийство! – глаза Смотрителя, и так большие из-за стекол очков, расширились еще больше.
В это время, разгоняя прикладами, ничего не понимающих рабочих, солдаты кинулись выполнять приказ.
Вцепившись в мой рукав, Смотритель хотел было остановить меня, но я резко, и не слишком сильно, толкнул его головой в стену. Он ударился и потерял сознание, тем самым, любезно освобождая меня от необходимости давать какие-либо объяснения.
- Разрушить до основания! Ваше усердие будет отмечено особо! – подстегивал я солдат, которые понятия не имели, что делают, а уж тем более, были далеки от осознания результата.
Я же, подхватил обмякшее тело Смотрителя, и выскользнул из Оранжереи. Теперь нужно было поскорее уносить оттуда ноги. Я был уверен, что тупоголовые солдаты доведут дело до конца. Неподчинение приказу Майора могло стоить пожизненной, а значит, вечной каторги на подземных шахтах Прииска. А приказом было поступление под мое полное командование. Так что они просто выполняли свой долг. Оставалось только удивляться, с каким рвением и самоотдачей, люди иногда роют сами себе могилу.
Несколько раз я останавливался и, подсвечивая себе факелом, проверял направление по планам подземных ходов. Смотритель так и не пришел в сознание, и я продолжал тащить его безвольное тело на себе. Не знаю, зачем я вообще вытащил его. В моей ситуации он был лишним грузом. Но, с другой стороны, оставить Смотрителя там я тоже не мог. Он был словно ребенок, далекий от жестокого лживого мира. Я бы не сказал, что испытывал к нему какую-то симпатию, наверное, просто «блаженны спящие, ибо не видят они…»
На поверхность я выбрался через тот же заброшенный старый ход, что и в прошлый раз, когда бежал из церкви от людей Шерифа, и вновь очутился на городской свалке. Потребовалось немного времени, чтобы отыскать в мусорных кучах жилище Слепого.
Я бросил Смотрителя на лежанку из тряпья. Тот еле слышно застонал.
- Похоже, он также слеп как и ты. - Сказал я нищему.
- Я знал, что ты придешь - почуял запах. – Ответил он.
- Запах подземелья?
- Нет, запах неприятностей! – Слепой болезненно закашлялся.
- Ты лучше раскрой уши и слушай внимательно! Не советую тебе выходить отсюда. Похоже, твоя вонючая свалка – сейчас самое безопасное место в Городе!
Покинув душную коморку нищего, я поспешил занять удобную наблюдательную позицию, чтобы видеть все, что должно было произойти.
Меня трясло от возбуждения в предвкушении триумфа. И все-таки я сделал это! Я добился, доказал себе, что могу что-то изменить. Несмотря ни на что, я присутствовал на финале своего представления…
Я видел горевшие дома, слышал выстрелы, взрывы и дикие крики кочевников, которых солдаты Гарнизона вытесняли из Города. Видел, как Майор в своем парадном кителе, окруженный солдатами, подъезжает к Церкви, спешивается и заходит внутрь. Не без удовольствия я заметил рядом с ним капрала. Это воистину был час возмездия!
Долго ждать не пришлось. Только они скрылись за массивными воротами Церкви, как земля дрогнула под ногами. Солдаты, оставленные мной в Оранжерее доделали свое дело…
Все произошло в одно мгновение. Пустыня разинула свою пасть и проглотила Церковь. Каменная громадина рухнула в пропасть и скрылась в поднявшихся к небу клубах песчаной пыли. То ли по причине достаточной прочности конструкции Оранжереи, то ли по превратностям судьбы, Церковь, обрушившись под землю, превратилась в груду каменных обломков, которая, словно пробка, забила собой образовавшуюся в пустотах под Городом дыру, блокируя утечку песка с поверхности. Город устоял!
Этого никак не могло произойти. Я схватился за волосы и издал отчаянный вопль безумия, не желая признавать то, что видел собственными глазами. Город словно насмехался надо мной, он как будто с самого начала не собирался погибать. Раздавленные каменными блоками рухнувшего здания Церкви, возродятся в Пустыне и снова вернутся в злополучный Город! Все было напрасно!
Я вскочил на ноги и помчался по улице сломя голову, готовый со всего размаху налететь на стену и разбиться, расщепиться на атомы и развеяться по ветру, каждым атомом смешаться с песком, чтобы навсегда исчезнуть, раствориться, и больше никогда не собраться в целое…
Это был протест против всего существования…
Глава 10
Ослепленный пеленой слез, я несся по улице, и вдруг передо мной возникла Фло. Заметив меня, она вбежала в дом и заперла дверь изнутри. С разбегу я налетел на закрытую дверь, как порыв дикого ветра разбивается о скалу. Кровь выступила на лбу, но я не чувствовал боли и не замечал ничего вокруг. Я бился в дверь, словно птица бьется в стекло, пытаясь вырваться на волю. Дверь не выдержала моего напора и поддалась. Я влетел в дом и накинулся на Фло. Я не видел и не слышал ее. Неистово сорвав с нее одежду, я бросил ее на кровать и грубо овладел ее телом…
Я лежу и смотрю в потолок. Луч света падает в комнату через окно, в нем кружатся мириады пылинок. Мозг протестует против их хаотичного бессмысленного завораживающего ритма. Сколько прошло времени… и есть ли здесь вообще время …
Мое тело сотрясают судороги, рыдания сдавливают горло. Фло нежно гладит мои волосы. Ее рука ложится мне на грудь, и дыхание начинает постепенно восстанавливаться.
- Я хотел уничтожить Город… - звуки с трудом вырываются из моего горла.
- Если бы это что-то решило, - слышу я голос Фло. – Даже если ты уничтожишь его, Город останется в тебе…
- Чушь, бред, что ты можешь знать… - протестую я. – Ты – ничтожество, продажная девка… Ты была моей… я же верил тебе!
- Я никогда не была и не буду твоей! – спокойно отвечает Фло. – Разве ты этого еще не понял? А Город невозможно уничтожить. Он - вечен…
- Вы здесь все сумасшедшие! – всхлипываю я, а она смеется, тихо и беззлобно.
- Ты, Скиталец, когда-нибудь уйдешь отсюда, а мы останемся. Город – наш единственный дом!
- Но ты же сама хотела убежать со мной?!
- Желание убежать – суть самого Города… - грустно отвечает она.
- Безумие… желто-красное адское пекло, высасывающее душу… - бессмысленно бормочу я в отчаянии.
Тело опять начинает бить дрожь, и я вновь впадаю в состояние прострации.
- Шериф придет за тобой… - говорит вдруг Фло. Медленно я начинаю понимать смысл ее слов.
- Я пристрелю его… - тихо говорю я.
- Он же будет приходить за тобой вечно…
- Но почему, почему?! Какой смысл во всем этом? Зачем одно и тоже? Замкнутый круг… - слезы льются из моих глаз, я сжимаю руку Фло и начинаю трясти ее. - Как выбраться из этого… ведь можно выбраться?! – я с мольбой смотрю в ее глаза – они пусты…
Стук в дверь заставляет меня вскочить с постели и схватить ружье.
- Ты ждал, и он пришел за тобой! – грустно говорит Фло. – Прощай, Скиталец… или до встречи…
- Нет! Я положу конец всему этому! – вскрикиваю я. – Пойду, и размозжу ему голову раз и навсегда!
Резким движением я перезаряжаю ружье и уверенно направляюсь к двери. Фло печально смотрит мне вслед. В уголках ее прекрасных глаз, словно жемчужины, сверкают слезинки…
Ударом ноги я распахиваю дверь и останавливаюсь на пороге, держа палец на спусковом крючке. Передо мной стоит Шериф. Его взгляд так же хладнокровен, циничен и самодоволен как всегда…
И, вдруг, в одно мгновение все меняется, и некое понимание захватывает всего меня, опустошая разум и расслабляя тело. Ружье выпадает из моих рук и со стуком ударяется о порог.
Улыбка появляется на лице Шерифа, недобрая улыбка. Шериф медленно достает револьвер.
Я смотрю в направленное на меня дуло, но странное спокойствие накрывает меня невидимой вуалью … Я не чувствую больше ярости, страха и ненависти… С необыкновенной четкостью я воспринимаю каждую долю секунды…
Я вижу вспышку огня и пулю, вырывающуюся из ствола. Она несется ко мне, и, кажется, в последнее мгновение я еще смогу уклониться от нее. Но я понимаю – это вызов. И принимаю его, оставаясь абсолютно недвижимым…
Пуля ударила в сердце и вспышкой взорвалась в сознании…
______________________
(продолжение следует...)
|
|