- Штырь, тащи из холодильника еще пива, - Кабан, полуобернувшись, лениво глянул на тощего приятеля. Штырь суетливо поднялся с ковра, рассыпав с колен крошки чипсов.
- Не суетись, – остановил его Ботаник, нажимая паузу на пульте DVD плеера, - холодильник пуст, как твоя башка, Кабан. Ты уже пятый пузырь вылакал.
Кабан, багровея шеей, повернулся к хозяину квартиры.
- Ладно, не заводись, - криво ухмыльнулся Ботаник, шутю. – А пива точно нету, и вообще ничего нету. Предки только в понедельник с дачи припрутся, а вы у меня уже весь холодильник вытряхнули.
- У кого бабки остались? – спросил Кабан, в упор глядя на Штыря.
- Да нету у меня, - визгливо запротестовал Штырь, - мы же все на пиво и чипсы потратили.
- Ладно, я знаю, где отец заначку держит. Пойду гляну. – Ботаник лениво вылез из кресла и пошел в коридор. Через пару минут в коридоре что-то загрохотало, послышался звон разбитого стекла и задушенная ругань Ботаника, словно его накрыло горой одежды. В глазах Кабана тупое безразличие сменилось некоторым оживлением. Штырь вытягивал шею и крутил головой, но вставать с ковра, куда он успел снова плюхнуться, явно не собирался. Минут пять продолжалась возня в коридоре. Наконец на пороге комнаты появился улыбающийся Ботаник с зажатой в руке купюрой.
- Все, пошли-пошли, - Ботаник замахал рукой, - Прошвырнемся, а здесь я сквозняк устрою, а то, как в казарму входишь.
Кабан почесал висок горлышком бутылки с остатками теплого пива и решил, что пройтись не помешает. Затем он стащил со спинки кресла косуху, покрутил головой в замешательстве и поставил пивную бутылку на книгу лекций Зигмунда Фрейда, лежащую на столике. Выйдя в коридор, Кабан дернул ручку двери в туалет. Штырь опять успел его опередить.
- Эй! Вылазь! – Кабан забарабанил ладонью по двери.
- Да тихо ты, стены картонные, хочешь, чтобы опять соседи ментов вызвали? – зашипел на него Ботаник.
- Я им, блин, вызову, - угрожающе насупился Кабан, но стучать престал.
Через несколько минут все трое столпились на площадке девятого этажа. Ботаник, стараясь сильно не звякать ключами, закрывал дверь. Пока он возился с замком, Кабан громко рыгнул и театрально зажал рот двумя руками, бешено вращая глазами. Штырь едко захихикал и Кабан, довольный своей шуткой тут же захрюкал от удовольствия. За этот характерный смех он и получил свое прозвище, хотя и видом своим его вполне оправдывал.
- Да чтоб вас… - Ботаник безнадежно махнул рукой и нажал на кнопку вызова лифта. Далеко внизу что-то щелкнуло, стукнуло, но не поехало. Ботаник посмотрел сбоку через сетку – кабина насмерть стояла где-то на первых этажах. Кабан уже совсем было собрался пнуть дверцу лифта, но Ботаник его вовремя оттащил и подтолкнул вниз по лестнице. Штырь загнусил что-то недовольно, но поплелся вслед за Кабаном. Ботаник шел позади всех. На пятом этаже Кабан взмок и остановился у закопченной окурками оконной рамы. Напротив него, на полпролета ниже по лестнице, из стены выдавалась массивная коробка с черной железной дверью.
- Кто это у вас тут живет? – кивнул Кабан на дверь и посмотрел на Ботаника. Тот помолчал, раздумывая сказать, или нет, потом нехотя буркнул:
- Тетка одна…
- Что за тетка? – не унимался Кабан.
- Ну, в общем, ведьма она, - тихо сказал Ботаник и зачем-то заглянул на лестницу вверх.
- Да ты че?! – Кабан расплылся в сальной улыбке.
- Какая ведьма? Как в кино? – Штырь во все глаза смотрел на Ботаника.
- В кино другие, эта настоящая, - Ботаник явно не хотел об этом сейчас говорить, но приятели не отставали.
- Видите дверь железная? Это потому, что соседи несколько раз вбивали ей иголки в косяки и дверь. Тут такое про нее рассказывают…
- Да ладно! Расскажи.
- Нет, - запротестовал Ботаник, - Не сейчас, может потом…
Штырь, кривляясь, на цыпочках подошел к двери и заговорщически обернулся на приятелей.
- Бу! - пугнул его Кабан, Штырь, карикатурно закрываясь руками, не удержался и навалился плечом на дверь. Та без скрипа уехала внутрь, и Штырь с жалким всхлипом сполз по ней во мрак открывшегося проема. На несколько секунд все оцепенели, затем ноги Штыря задергались, и он лихорадочно попятился назад, на лестничную площадку. С округлившимися глазами Штырь в два прыжка оказался возле приятелей.
- Что…что? Почему это? – только и смог он произнести.
Ботаник напряженно смотрел на дверь. Некоторое время все ждали, готовые рвануть вверх по лестнице, но ничего не происходило.
- Может заглянем? – Кабан прочистил горло.
- Куда?! – Штырь испуганно попятился к другой лестнице.
- Туда, - Кабан мотнул головой в сторону двери.
- Ты что, сбрендил? – в полголоса осведомился Ботаник, - ты и так на условном сроке, присесть хочешь?
- Так это… Может, ее кто пристукнул? А мы сообщим.
- Ну, нет! ТУДА я не пойду, - Ботаник решительно мотнул головой.
Кабан с несвойственной ему осторожностью спустился по лестнице к двери. Подъезд словно вымер, не было слышно даже вечно тявкающей через дверь собачонки с шестого этажа. Кабан медленно указательным пальцем надавил на дверь. Та уехала чуть глубже. Посмотрев на застывших соляными столбами приятелей, Кабан бочком протиснулся вовнутрь.
Некоторое время стояла тишина, затем дверь слегка двинулась, из-за нее показалась голова Кабана с жутким выражением лица, он вытянул вперед дрожащую руку, а в это время над его головой показалась кисть руки и схватила Кабана за волосы. Глаза Кабана расширились, и он исчез за дверью.
- А-а-а-а…- на высоких нотах заскулил Штырь и схватил трясущейся рукой Ботаника за локоть.
Ботаник стоял, намертво вцепившись в сетку лифтовой шахты. Наконец из-за открытой двери раздалось довольное хрюканье, и на площадку вышел Кабан. Он навалился спиной на стену у двери, строя смешные гримасы и хлопая себя по коленям от удовольствия.
- Кто так шутит? – Взвился Штырь.
- Ну ты, Кабан, и отморозок, - выдохнул Ботаник.
Кабан никак не мог остановиться, он прикладывал указательные пальцы за ушами в виде рожек и сводил глаза к переносице. Затем опять хлопал себя по коленкам и заходился в блаженном хрюканье. Ботаник и Штырь спустились к Кабану. Тот уже немного успокоился.
- Ну что там? – Штырь дернул Кабана за рукав косухи.
- Да нет там никого, пошли, - Кабан повернулся к двери.
- Что я там забыл? – насупился Ботаник, - Слышь, Кабан, мы же за пивом шли, пойдем отсюда.
- Может и правда? – Штырь опасливо заглянул в темный проем, - да и чего это дверь-то открыта?
- Забыла запереть тетка и все. У нее, видать, полно тараканов в башке, - ухмыльнулся Кабан, - а пиво не убежит, магазин ночной, сейчас посмотрим, что к чему, и пойдем за пивОм.
- Не нравится мне это, Кабан, - Ботаник покачал головой, - есть такая восточная мудрость: «Дверь всегда открыта перед тем, кто уже готов в нее войти».
- Знаю, - буркнул Кабан, скрываясь за дверью, словно только тем и занимался, что каждый день читал перед сном восточные мудрости.
Штырь вытянул тощую шею и аккуратно протиснулся вслед за Кабаном, стараясь не задеть дверь. Ботаник тяжело вздохнул, посмотрел по сторонам, заглянул в лифтовую шахту, напряженно прислушался и прошел вслед за приятелями, тихо прикрыв за собой дверь.
Внутри в полной темноте слышалась какая-то возня. Из квартиры шел резкий, неприятный запах, не похожий ни на что, известное приятелям.
- Где же у нее здесь свет включается? – Кабан в темноте что-то двигал и постоянно спотыкался, тихо сопровождая все это отборной кабаньей словесной виртуозностью.
Ботаник вытянул руку и дотронулся до стены. Рука сразу же непроизвольно отдернулась – стена показалась влажной и холодной на ощупь, словно каменная кладка в подвале. В этот момент в воздухе вырос и задрожал огонек, Кабан вспомнил про зажигалку в джинсах. Не найдя на стенах никаких выключателей, компания продвинулась глубже по коридору, который, заворачивая, переходил в кухню. Здесь на стене был обычный выключатель и в странном абажуре под потолком вспыхнул свет. Абажур представлял из себя что-то среднее между китайским фонариком и дискотечным зеркальным шаром. Снаружи он был весь расписан непонятными знаками, чем-то напоминающими иероглифы. Под нагревом лампы абажур начинал вращаться, разбрасывая вокруг цветные блики. Похоже, что непонятный запах шел именно отсюда – вдоль всей кухни на высоте вытянутой руки от стены до стены, на небольшом расстоянии друг от друга, протянулись веревки, на которых висели пучки сушеных трав и корений. Помимо трав, висело еще что-то, о природе чего Ботаник предпочел не задумываться. На столе и кухонных шкафах стояли банки с плотно закрытыми крышками. На плите блестел чистотой большой казан. Стены, сплошь усеянные маленькими железными крючочками, были завешаны разного вида амулетами. Здесь висели странной формы камни, кожаные и холстяные мешочки и даже маленькие подобия человечков. Окно закрывала плотная черная штора, не пропускавшая с улицы свет. Штырь, забыв закрыть рот, таращил глаза и крутил головой. Кабан взял одну из банок, потряс ее, зачем-то приложил к уху и поставил на место.
- Ладно, пошли в комнату, посмотрим, чего там сумасшедшая тетка натворила, - Кабан, отодвинув пузом Штыря, направился в коридор.
- Слышь, Ботаник, а для чего ей это все? – Штырь неопределенно повел рукой.
- Ясно для чего, для всяких ведьмовских штучек.
- А, это… взять вон кулончик какой-нибудь можно? – Штырь потянулся к амулету в виде черного искрящегося камня на шнурке.
- Ага, кулоны… Амулеты это, я бы на твоем месте не стал этого делать.
Штырь тут же отдернул руку.
- Да ладно, я думал для прикола висят. Пойдем Кабана искать.
Штырь и Ботаник вышли в коридор. Чуть дальше был виден освещенный дверной проем, они направились туда. Комната оказалась довольно большая и, под стать кухне, мало походила на жилое помещение. В центре комнаты стоял массивный круглый стол черного дерева, разлинованный и разрисованный всякими пентаграммами. В центре стола на подставке, накрытой алым бархатом, находился стеклянный шар, размером со спелый арбуз. С потолка, прямо над шаром, свисал очередной абажур, но, в отличие от кухонного, он освещал шар, но затенял все пространство вокруг него. Шар магнитом притягивал к себе внимание. Внутри него, казалось, все время что-то происходило. Стоило немного сдвинуться в сторону и внутреннее пространство шара оживало, приходило в движение. Казалось, внутри него переливается живой, искрящийся туман. И почему-то сразу представлялась неведомая бесконечность с туманными облаками и яркими звездами. Еще с потолка в некоторых местах свисали ленточки со странными надписями и постоянно покачивались, как на решетке слабо работающего вентилятора. На стенах вместо обоев была натянута черная шелковая ткань, с такими же пентаграммами, как и на столе. В некоторых местах висели чучела голов животных, словно в охотничьем домике. У одной стены стоял стеллаж с древними книгами.
Кабан вытащил одну из книг и небрежно листал ее.
- Слышь, Ботаник, тут все не по-нашему, зато картинки интересные. Чего это за книжка такая? У моих предков похожие есть, энциклопедия, вроде, только получше, поновее.
- Не знаю я, - Ботаник явно нервничал. – Может по Викке, или еще по чему-нибудь.
- Что за Вика такая?
- Викка, религия неязыческого ведьмовства. А может быть и по магии книги. Да положи ты ее от греха!
- Ууу… И все то мы знаем, и везде-то мы побывали, - гнусаво передразнил Кабан, нарочито небрежно швырнув книгу на стол.
Затем его взгляд упал на маленький столик в углу, и Кабан расплылся в блаженной улыбке. На столике, почти скрытом в тени стоял поднос с бутылкой Мартеля и тремя тюльпанами для коньяка.
- Ну, тетка! Вот это по нашему, - Кабан энергично потирал руки, - лучше бы ящик пивка конечно, но дареному коню и уксус сладкий. Подтягивайся, кексы.
Штырь тут же оказался у столика и схватил бутылку. Недолго думая он немного налил в бокалы и замер в нерешительности.
- Да ты че? – Изумился Кабан, - лей по полной, не графья.
Кабан посмотрел на Ботаника.
- Подходи, подходи, не стесняйся.
- Не, давайте без меня, - вяло мотнул головой Ботаник.
- Ты, Зин, на грубость нарываешься, ты все обидеть норовишь, - Кабан на память процитировал Высоцкого.
Ботаник безнадежно махнул рукой и подошел к столику. Коньяк пахнул ароматом и немного обжег горло, в животе разлилось приятное тепло. Штырь не допил и закашлялся. Кабан состроил осуждающую мину и покачал головой. Штырь вытер лицо рукавом засаленной джинсовой куртки и отошел в сторону.
- Как думаешь, Ботаник, тут на зуб бросить найдется чего?
- Я то откуда знаю, пойди в холодильнике посмотри.
- А что? И пойду. Штырь, пошли на кухню.
Ботаник представил, что ему придется одному находиться в комнате, и пошел за приятелями. В углу кухни стоял массивный холодильник Kaiser, не понятно, почему они его не заметили сразу? Вероятно потому, что он был темно серого цвета и стоял за шкафами. Кабан подошел к холодильнику и открыл дверцу.
- А-а-а! Что за хрень? – Кабан отшатнулся назад. Дверца холодильника открылась настежь.
На верхней полке лежала на блюде голова собаки. Ее глаза были открыты и на морде застыл предсмертный оскал. Голова подозрительно напоминала собаченку с шестого этажа. На полке ниже лежала свернувшая калачиком змея. Кабан так и остался в полусогнутом положении, издавая редкое похрюкивание, больше похожее на икоту.
- И-и-и! – взвизгнул Штырь, отчаянно тыча пальцем в сторону холодильника.
Змея шевельнулась, медленно подняла голову. Застрелял раздвоенный язык, и змея плавно соскользнула под холодильник. Откуда-то снизу послышался тихий шелест. Первым опомнился Кабан. Впечатав Штыря в стену и саданув плечом Ботаника, Кабан грузно ломанулся в коридор. Следом подпрыгивая, чтобы меньше наступать на пол, рванулся Штырь. За ними, не упуская из виду пол, попятился Ботаник. В темном коридоре, немного освещенном слабым светом из комнаты, Кабан отчаянно чиркал зажигалкой. Снопы искр рассыпались в разные стороны, но огня не было. Рядом, подпрыгивая, скулил Штырь. Ботаник протиснулся мимо них к выходной двери и стал нашаривать ручку. По его спине побежали липкие мурашки – он вообще не мог нащупать дверь. Руки постоянно скользили по влажной холодной каменной кладке.
- В комнату, - хрипло скомандовал Ботаник, не узнавая своего голоса. И толкнул Штыря в сторону освещенного проема. Штырь, едва удержавшись на ногах, бросился в комнату. Ботаник вбежал следом за ним. Разозленный Кабан бросил зажигалку и устремился за остальными. Сразу за Кабаном Ботаник захлопнул дверь. Сердце казалось стучит в горле, пытаясь выскочить наружу. Кабан, шатаясь, подошел к столику с коньяком и опрокинул бутылку себе в горло.
- Оставь, - загнусил Штырь.
Ботаник, сидя на корточках, пытался оглядеть полутемный пол. Змеи нигде не было видно. Кабан со стуком поставил недопитую бутылку на круглый стол.
- Ты чего в комнату дернул? – спросил он Ботаника, набычившись.
- Того. Там двери больше нету, - Ботаник продолжал разглядывать пол.
- Чего, чего нету? – брови Кабана поползли вверх, - как это нету? Ты что несешь?
- Откуда я знаю «как это»? Нету и все. Хочешь – сам проверь. – Огрызнулся Ботаник.
- Как нету? Как нету? Не бывает такого, - истерично выкрикнул Штырь.
- Ну пойди… Посмотри… - Медленно, с расстановкой предложил Ботаник.
Штырь судорожно вцепился в бутылку. Опершись кулаками на круглый стол, Кабан пытался что-то сообразить. От натуги у него запульсировала вена на шее и казалось, что слышно, как стукаются и раскатываются шарики в кабаньей голове. По стенам побежало слабое голубоватое свечение, это ожил стеклянный шар. Все трое уставились в марево, переливающееся внутри него. Зрелище завораживало и притягивало к себе. Все трое непроизвольно придвинулись к шару. Из тумана постепенно стали проступать неясные видения. Каждый со своей стороны вглядывался во что-то обретающее контуры, предназначенное только ему одному. Изображение проявлялось медленно, словно старая фотография. Наконец резко проявилось до конца, и легкий туман окутал шар. Штырь с воплем оттолкнулся от стола. Кабан побагровел и затрясся. Ботаника словно парализовало. Дрожащими руками Кабан схватил шар и швырнул его об стену прямо над сползшим на пол Штырем. Шар угодил в кабанью голову, висящую на стене, и брызнул осколками стекла. Ботаник едва успел закрыть лицо руками. Штырь истошно завопил, все лицо его было иссечено осколками битого стекла и потемнело от крови. Голова на стене заверещала и сорвалась с гвоздя. Пролетев через комнату, она с противным чавкающим звуком вошла клыком в горло Кабана. Он захрипел, упал на пол, и некоторое время дергался в конвульсиях, пока окончательно ни затих. Комнату окутал голубоватый туман. У стены надрывно рыдал ослепленный Штырь. Только тут Ботаник увидел выход в другое помещение, завешанный висящими погремушками, или его раньше не было? Из-за качающегося занавеса появлялись блики света и доносились какие-то звуки. Ботаник подскочил к Штырю, потянул его за намокший от крови рукав и Штырь покорно поднялся. Не раздумывая, Ботаник потащил его за собой, и они прошли за занавес. Резкий свет ослепил Ботаника, он инстинктивно закрыл глаза руками и выпустил рукав Штыря. Тот охнул и стал заваливаться на бок. Ботаник попытался его поймать, но опоздал. Штырь покатился по склону холма навстречу несущемуся трейлеру, ослепившему Ботаника. Трейлер мощно загудел, завилял, завизжали тормоза, но сделать ничего уже было нельзя. Через несколько секунд огромная масса накрыла Штыря, заглушив его последний крик.
Ботаник едва дышал, ему казалось, что легкие парализовало. От падения с холма его спасало дерево, в которое он вцепился мертвой хваткой. Ботаник стоял на холме над шоссе, всего в полукилометре от собственного дома. На улице едва забрезжил рассвет, Ботаник оторвал руки от дерева, повернулся и на негнущихся ногах заковылял в сторону дома. Войдя в подъезд, он открыл дверцу лифта и, аккуратно прикрыв ее за собой, нажал на кнопку девятого этажа. Лифт медленно тронулся. Издав протяжный вздох, Ботаник сполз спиной по стенке кабинки и остался сидеть на корточках, уронив голову на грудь. Лифт медленно ехал вверх. Ботаник закрыл глаза и прижал руки к стенам. Ладони легли на влажный холодный камень. Ботаник был совершенно спокоен, он уже знал, как все должно произойти. Он понял, что показал ему шар.
|
|