1
...Пруд-отстойник шлама НК ГОК'a
Чуть поменьше озера Байкал.
Холодно, тоскливо, одиноко,
Скользко, страшно... Я над ним шагал
По большой трубе-пульпопроводу,
Извергавшей в пруд вонючий шлам,
Ночью, днем, в ненастную погоду *
В говнодавах, лопнувших по швам,
В куртке замазученной и рваной,
В шапке, источавшей солидол...
Мнились мне единственной нирваной *
Койка в общежитии и стол,
Полка с парой книжек над подушкой,
На подушке * тонкое письмо...
Две гантели * ржавые нгрушки *
Сам сварганил в мастерской, как смог.
В той рабочей криворожской келье
Каждый * побратиму побратим *
Жили * не разлей вода * артелью
Петька, Павлик, Сенька и Ефим.
Правда, по работе развозили
Нас "летучки" в разные места.
Петька с Фимкой "пом. маш. экс-ра" были,
Как и я. А Павлик в мастера
Быстро был продвинут * знак почета:
Был он и смышлен и деловит.
Мастер в восемнадцать * это что-то!
Это нам о чем-то говорит.
Петька с Фимкой тоже не в прогаре:
Экскаваторы достались * класс!
Ну, а мне * такой я "ловкий" парень --
Наихудший выдался как раз.
Для нормальной, собственно, работы
Этот монстр негоден был давно.
* Отчего ж не выбросили?
* Что ты!
Кто ж позволит? Экое добро!
Все оно в ремонте да в ремонте *
Надсадились стягивать болты.
* Пуск! * кричит главмех. * Не провороньте...
Если что * валите прочь в кусты...
Федя, машинист, лицом бледнея,
Трогал реверс чутко, как хирург *
Тотчас начиналась ахинея:
Машинисту не хватает рук.
Монстр наш как пойдет греметь железом:
То начнет размахивать стрелой,
То вращать, то, одержимый бесом,
Под откос ползет * ну, Боже мой!
Рычагов-то чуть ли не десяток,
Пять включились сами, не спросясь.
Вмиг механик выпадет в осадок *
Прыгнет в свой "уазик" * и атас!
Ну, а нам-то некуда деваться,
Некого в виновники писать,
И самим приходится спасаться,
И его, постылого, спасать.
Федя костерит меня по-русски:
Проморгаю * и считай * готов...
Здесь моя задача * две "закуски"
Исхитриться всунуть меж катков.
Попросту сказать * огрызки рельса.
Исхитрился * и дурак заглох.
И опять ремонт, но хоть разбейся *
Не хотел работать пустобрех.
Так все жилы вымотает за день,
А еще морозы и ветра,
Гнойники от самых легких ссадин...
Где уж нам пробиться в мастера.
Хоть бы к ночи добрести к общаге,
С той трубы не сковырнуться в шлам...
Так вот и плетусь тяжелым шагом
В говнодавах, лопнувших по швам...
2
Доплетешься * чуть ли не покойник,
Чисто в нашей келье * просто рай!
Все с себя долой * и бух * под койку...
* Эй, * кричат друзья * иди, стирай!
Все опять в охапку собираю,
В душ иду.
Раздевшись догола,
Я сперва в бензине все стираю *
Роба выцветает добела.
Щелоком потом * и мылом, мылом...
Тру и мою, полощу и тру.
Хоть устал, но сроду не был хилым.
Отмываю. Высохнет к утру?...
...После душа, в чистой рубашонке *
Средь друзей. Друзья готовят чай.
На подушке ждет конвертик тонкий *
Маленькая радость невзначай.
Листик круглых букв из Ленинграда *
Школьницы знакомой письмецо,
Чистая, невинная отрада...
В памяти моей ее лицо,
Нежный голос с дикцией особой,
Ленинградский аристократизм.
С сей неизбалованной особой
Повстречались летом. Сократись
Перед ней пижонство и ухарство *
Бесполезен выпендреж. Она *
Как холодный душ или лекарство
Для провинциала-пацана.
Да, там Эрмитаж и Исаакий,
Там Растрелли, Зимний, Летний сад...
Но и в Ленинграде не у всякой
Душу завораживавший взгляд.
Рядом с ней хотелось быть умнее,
К месту Городницкого запеть,
Кстати вспомнить о Хемингуэе,
Словом, соответствовать.
Заметь,
Что, хоть и не в тундре обретался
Перед этим восемнадцать лет,
Все же в чем-то недовоспитался,
Культурешки недобрал "поэт".
А ведь мнил, чудак, себя поэтом,
Что-то там коряво рифмовал,
Графоманил искренне, но в этом
Ровно ничего не понимал.
В общем, жил хоть без особых тягот,
Вырос недоучкой * чистый лист...
Чем там отличался, блин, хотя б от
Импрес-сиониста * сионист?
Как рентгеном, тем спокойным взглядом
Все во мне проявлено в часок
Не обидно, не со злом, не с ядом *
Как сестра с братишкой... Адресок
Догадался попросить, прощаясь...
Зацепила душу... Вот дела...
Улетела. Написал. Ручаюсь,
Что письма, конечно, не ждала.
Что в ответ напишет * сомневался:
Кто я ей и что ей до меня?...
Но конвертик тонкий оказался
На подушке чрез четыре дня.
Написала. Радость без предела.
Рот, как говорится, до ушей...
А о чем? Да разве в этом дело *
Про учебу, школу... Но душе
Здесь легко другое открывалось:
О ее нездешней чистоте...
Между круглых буквиц оставалось
Место вдохновенью и мечте...
3
...Электричкой едем от Червоной *
"Зайцами" в Долгинцево, затем
Снова в келье, но теперь вагонной
Покидаем детство насовсем...
То есть, покидаем Криворожье.
Бремя испытаний * с плеч долой!
Стали молчаливее и строже...
Вот и возвращаемся домой.
...Здесь мы рвали пуп, сжимая зубы,
Матерились, слабости грозя...
Да, мы стали резки, стали грубы:
Впереди * солдатская стезя...
Что из Криворожских тех реалий
Память сохранила? * Ничего!
Ни названий точных, ни деталей
Где что размещалось, как кого
Звали в той общаге, в той "летучке",
В той конторе, вообще в том СМУ,
С кем тогда здоровались "по ручке",
С кем дружили, а порой кому
Морду били * тоже ведь случалось --
Фигою в кармане не шурша,
Что там постепенно закалялось *
Может сталь, а может быть душа?
Все в тумане, все нерезко... Тени
Вместо четких образов и лиц...
Как же мы небрежны были с теми
Там, о ком сейчас душа болит.
Не велось там дневников, конечно,
Письма тоже не сохранены,
Оттого печалью безутешной
Все воспоминания полны.
И, понятно, смещены акценты,
Кое-что, что мнилось дорогим,
Нынче для меня не стоит цента *
Время... Да и сам я стал другим.
Ну, а кое-что всего дороже
Стало из тогдашних мелочей...
Отразилось в сердце Криворожье...
Неостановим судьбы ручей...
Молодость * далекая планета,
Тот невозвратимый звездный миг,
Что питает творчество поэта,
Воскресая на страницах книг.
Эй, куда, куда вы укатили,
Где, в каких укрылись из квартир,
Вы, герои той кинокартины,
Что я без конца в душе крутил?
Как три мушкетера с Д'Артаньяном *
Все за одного, за всех * один.
...Разлетелись верные друзья, но
С вами в сердце * я непобедим!
Где ОНА, принцесса сладкой сказки,
Что была мне светочем тех дней?
Мне воображенье дарит краски,
Чтобы ярче рассказать о НЕЙ.
Не забыто имя, ну, да ладно,
Просто так его не озвучу...
Как тогда, смущаясь и нескладно
Я пошлю по тайному лучу
Сердца благодарного молитву:
Господи, храни ее, храни,
К счастью для нее открой калитку,
Подари ей радостные дни!
4
Вот и завершается поэма...
А вернее * начинает жить.
Дальше это * не моя проблема:
С кем ей повстречаться и дружить,
Кто, в нее вчитавшись, вдруг припомнит
Что-то очень важное в судьбе...
А возможно * кто-нибудь дополнит
То, что я сумел найти в себе.
Неисповедим полет Пегаса.
...Вот поэма у ТЕБЯ в руках...
Это значит: юность не погасла,
Значит: все, что было не напрасно,
Жизнь была трудна, но так прекрасна...
И любовь не кончится в веках!
|
|