Мы племя ночное, шуршащая пыль,
коварны, хитры и угрюмы.
Хранят в поколениях древнюю быль
подвалы, амбары и трюмы.
Мы помним, как прадеды встали стеной
на бой, на великое дело,
как небо оскалилось полной луной,
а флейта волшебная пела.
Кровавым огнём полыхала заря,
дрожали чернильные души,
и кошки презренные - на фонарях!
И писк, раздирающий уши...
Нам завещал пророк навек:
«Да здравствует война!»
Великий серый человек
с душою грызуна.
Не побоялись мы посметь -
Эй, лавочник! Дрожи
в тот час, когда мы любим смерть
сильней, чем люди - жизнь!
Промолвил пророк: «Вы - Великий народ!
Прервите господство людское!»
И властная флейта пропела: «Вперёд!»
над чёрной бурливой рекою.
По слову его и по знаку руки
несметная рать всколыхнулась,
и храбро шагнула в пучину реки,
но счастье от них отвернулось.
Иль время его не приспело пока,
иль веры у них недостало?
Под месивом тел захлебнулась река
и к морю скатилась устало.
Нам завещал пророк навек:
«Да здравствует война!»
Великий серый человек
с душою грызуна.
Не побоялись мы посметь -
Эй, лавочник! Дрожи
в тот час, когда мы любим смерть
сильней, чем люди - жизнь!
Священную память хранят старики.
Мы верим: он явится снова,
и снова пойдут за полками полки
под звуки волшебного зова.
Мы - тысячи тысяч бесстрашных бойцов,
мы - отзвуки грозного эха;
мы - тысячи тысяч умелых пловцов,
и нам океан – не помеха!
От страха стальные замки зазвенят,
когда мы на улицу выйдем,
И знайте: мы любим своих крысенят
слабее, чем вас ненавидим.
Нам завещал пророк навек:
«Да здравствует война!»
Грядёт великий человек
с душою грызуна.
Не побоимся мы посметь -
Эй, лавочник! Дрожи
в тот час, когда мы любим смерть
сильней, чем люди - жизнь!
|
|