В прозу Лары Галль можно войти, можно вбежать, можно въехать, но она в тебя врывается.

Так в музее «Пергамон» в Берлине в меня ворвалась Древняя Греция. Она заполнила, забаррикадировала меня, не оставила выхода. Я не мог двинуться, мне казалось, что я повис вне времен и пространств.